Где же «телефон»? Где я его выронил?
Может, у задней стенки, где вода и кормушки. Я переполз туда и принялся искать.
Я очень тщательно водил рукой по полу вольера. Разгребая стружки, я не поднимал глаз, осматривая пол.
Я медленно переместился от одного конца вольера до другого. А потом обратно.
Никаких следов. Почему я не могу его найти?
Где же он? Где?
В вольере становилось душно и жарко. Я едва слышал разговор Лекси и Фитца за поскрипыванием хомячьих колес.
Сердце колотилось, я весь взмок. Я удвоил старания, разбрасывая стружки. Медленно ползал из одного конца вольера в другой.
Конфетница как сквозь землю провалилась.
Внезапно я остановился с испуганным вздохом. Что это был за звук?
Неужели рычание? Рычание хомяка?
Полегче, Сэм, укорил я себя. Не теряй головы.
Я бросил взгляд через стекло. И увидел, что Фитц наконец-то сдернул хомячью голову с плеч Лекси.
Лицо Лекси раскраснелось. Она взяла бутылочку Вито-Вигор и стала жадно пить.
Фитц стоял к ней спиной. Он смотрел на вольер. При виде меня, стоящего там на карачках, его глаза полезли на лоб.
Отворив дверцу, он наклонился внутрь.
— Сэм? Бога ради, что ты там делаешь?
Соображать пришлось быстро.
— Э-э-э… да вот, прибираюсь помаленечку, — проговорил я.
— Молодец, — сказал Фитц. — Мне нравится, что ты приступаешь к делу без лишних напоминаний. Вот это я понимаю — ответственность.
— Спасибо, — ответил я. — Стараемся.
А сам знай высматривал «телефон».
— Проверь, чтобы все кормушки и поилки были наполнены, — напутствовал Фитц. — Мне надо отлучиться ненадолго.
— Нет проблем, — ответил я.
Я смотрел, как он прощается с Лекси. Затем он надел пиджак и выбежал из магазина.
Как только он ушел, Лекси бросилась к вольеру.
— Ну что, нашел?
Я покачал головой.
— Нет еще. Он должен быть где-то здесь.
— Ищи дальше. — Она натянула хомячью голову на лицо и поспешила на улицу — работать.
В отчаянных поисках, я излазил клетку вдоль и поперек. Пот лил с меня ручьями. Руки и ноги ныли от бесконечного ползания на четвереньках.
— Где он? Где он? — начал бормотать я себя под нос.
Двое или трое хомяков повернулись ко мне. Никак решили, что я к ним обращаюсь?
Снова раздался рык. Рычали хомяки! Я едва верил своим ушам.
Я наклонился, чтобы в который раз перерыть стружку. Один из хомяков запрыгнул мне на спину и тут же соскочил на пол.
Я опять услышал тихое рычание. Оно звучало почти как угроза.
Надо выбираться, подумал я.
И тут моя рука задела что-то твердое. Я сомкнул на нем пальцы и вытащил на свет Божий.
