— Египтянам был знаком оттенок синего, который мы в наши дни воссоздавать не способны, — сказал он. — Даже со всей нашей современной наукой мы не можем тягаться с ними в искусстве глазирования.
Он вздохнул, взгляд его словно затуманился.
— Они опережали нас столь во многом…
На стене над высокой каменной скульптурой висело поблекшее оранжево-желтое изображение солнца. Во все стороны от него расходились лучи, а вокруг стояли египетские иероглифы.
— Египтяне поклонялись Ра, богу солнца, — пояснил Джонатан. — Эта картина была создана две тысячи лет назад.
— Ух ты! Вот это да! — воскликнула я.
Джонатан улыбнулся, отчего его лицо снова пошло морщинками.
— Лучшие годы жизни я провел в Египте, — промолвил он. — Как видите, я коллекционер. Я привез оттуда множество бесценных сокровищ.
— А мумию привез? — спросил Питер. — Мы с друзьями тащимся от мумий.
Джонатан пригладил пальцами черные усы и, прищурившись, посмотрел на Питера.
— Ты сможешь увидеть мумию-другую до того как ваш визит подойдет к концу, — пообещал он.
— Круто! — воскликнул Питер. — А потрогать можно?
Прежде чем Джонатан успел ответить, вошла женщина. Невысокая и полная, с круглым лицом и румяными щеками. Волосы завиты тугими седыми локонами. Одета в передник в цветочек поверх длинного черного платья горничной, доходившего до лодыжек. Ее очки сидели на середине широкого носа. Подойдя к нам, она улыбнулась во все тридцать два зуба.
— Батюшки-светы, Джонатан, наконец-то ваши гости пожаловали! — воскликнула она. Голос у нее был очень музыкальный. Она прямо не говорила, а пела.
— Да, — ответил Джонатан. — Мы не могли их дождаться, не правда ли, Соня?
— Не могли, — поддакнула Соня, улыбаясь мне. — Да, истинно так.
Джонатан представил нас. Соня служила у него домработницей.
— Соня проследит за тем, чтобы вы ни в чем не знали недостатка, — сказал он.
— А вы мумию видели? — спросил ее Питер.
Вопрос застал Соню врасплох. Ее щеки залил яркий румянец. Она взглянула на Питера сквозь очки.
— Мумию? Право слово! Нет. А что, в доме есть мумия?
Джонатан покачал головой.
— Соня слишком занята, чтобы занимать голову еще и мумиями, — произнес он и повернулся к ней. — Почему бы тебе не показать Эбби и Питеру их комнаты?
— Да. Ваши комнаты вам понравятся, — сказала она.
А сама не сводила глаз с меня. К моему удивлению, она приблизилась почти вплотную, подняла свою пухлую руку… и пробежалась пальцами по моим волосам.
— Какие прекрасные, длинные черные волосы, — пропела она. — Клянусь сердцем матери. Прекрасные, прекрасные.
