Питер сел, зевая.
— Ты шутишь, правда?
Я вбежала в комнату, схватила его за руку и заставила встать.
— Послушай меня. Здесь творится что-то неладное, — проговорила я. — Кошка… Клеопатра…
— До чего жуткая кошара, — сказал Питер.
— Больше нет, — сказала я и протянула ему кроссовки. — Я брызнула в нее из водяного бластера… а она распалась на части! Честное слово, на куски развалилась!
Его глаза полезли на лоб.
— Ты что, убила ее?!
— Только водой брызнула, а она раз — и в прах! — сказала я. — Скорее. Надевай туфли. Нам нельзя здесь оставаться.
Наконец-то он мне поверил. Он надел кроссовки и вышел вслед за мной в коридор..
— А как мы отсюда уедем? — спросил он.
— Думаю, поезд ходит каждый день, — сказала я. — Мы просто скажем Джонатану, что нам нужно срочно вернуться домой. И он отвезет нас на станцию.
— Но… разве мы не позвоним бабуле Ви? — тоненьким голоском спросил Питер.
— Потом, — отрезала я. — Сперва давай выберемся из этого дома!
Мы скатились по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Осмотрели передние комнаты, гостиную, кухню и столовую. Никаких следов Джонатана или Сони.
— Дядя Джонатан? — прокричал Питер, сложив ладони рупором. — Ты где?
Голос Питера эхом разнесся по коридору. Но ответа не было.
— Давай проверим его спальню, — предложила я. Бок о бок мы бросились обратно вверх по лестнице. Затем — по длинному коридору.
Дверь его спальни была чуть приоткрыта.
— Дядя Джонатан? Ты там? — позвала я.
Нет ответа.
— Дядя Джонатан?
Я распахнула дверь. Ветер раздувал занавески на окне. На высокую каменную статую сфинкса был наброшен черный дядин пиджак. Постель была не застелена. Скомканное одеяло валялось на полу.
— Его здесь нет, — пробормотал Питер.
Несколько секунд спустя мы очутились у двери из черного дерева в конце коридора. Личные покои Джонатана.
Я протянула руку, чтобы постучаться, но Питер потянул ее вниз.
— Нам нельзя туда заходить, помнишь?
— Это важное, — отмахнулась я.
И постучала кулаком в дверь.
Нет ответа.
Взявшись за дверную ручку, я повернула ее и открыла дверь. Заглянула внутрь. Сильный запах шибанул в нос.
— Пахнет, как у врача, — прошептал Питер.
Мы вошли в просторный зал с высокими потолками и темно-красными обоями. Яркий солнечный свет лился из ряда высоких окон.
Я подождала, когда глаза привыкнут к яркому свету. И тут же ахнула:
— Неужели это все саркофаги?
Питер схватил меня за руку.
— Это невероятно! — прошептал он. — Тут их, должно быть, несколько дюжин. Как ты думаешь, в них есть мумии?
