Я оглянулась, ожидая, что Белла будет преследовать нас.
Но улица была пуста. Ни малейшего движения. Ни людей, ни машин.
Должно быть, уже поздно, поняла я. Никто больше не ходит по домам.
Мама и папа, должно быть, в бешенстве.
А если рассказать им, что с нами произошло… они скажут, что мы все выдумали.
Мы мчались вниз по дороге. Я бежала так быстро, что бок пронзала острая боль. Но я не обращала на нее внимания и продолжала бежать.
Мы достигли нашего квартала. Питер чуть не споткнулся о свой мешок со сладостями.
Как он может до сих пор за него держаться?
Мы только что пережили самый страшный момент за всю свою недолгую жизнь. И все, о чем он может думать — это сберечь свои драгоценные шоколадки? Уму непостижимо.
Мы пронеслись мимо дома Уиллеров. Затем — мимо маленького поля с бейсбольной площадкой. Затем — мимо дома Клейнов.
Ноги мои нещадно ныли. Боль в боку терзала не переставая.
Еще всего несколько шагов…
А потом мы с Питером резко остановились. И в один голос завопили:
— НЕТ!
— О НЕТ!
От ужаса у меня перехватило горло. Я с трудом могла дышать.
Я смотрела на невысокий пригорок, где прежде стоял наш дом.
Он исчез.
Наш дом исчез.
Мы с Питером смотрели на пустой участок земли.
9
— Г-где же он? — пролепетал Питер. Глаза его выпучились, рот распахнулся.
Оба мы слишком запыхались, чтобы говорить. Я чувствовала, как кровь стучит в висках. Я опустилась на колени, борясь с головокружением.
— Он… исчез, — выдавил Питер. — Но… где же мама и папа?
Я покачала головой. И отвернулась. Я хотела, чтобы это было неправдой.
У меня возникла безумная надежда, что если я отвернусь, а потом снова туда погляжу, наш дом вернется на положенное ему место.
Но нет.
Высокий бурьян колыхался под порывами ветра. Ничего, кроме бурьяна.
— Мы… мы ошиблись кварталом, — проговорила я, все еще пытаясь отдышаться. — Вот и все. Не тот квартал.
Я поднялась на ноги и огляделась вокруг.
— Пошли. Это безумие, Питер. У нас просто все смешалось в голове. Проверь указатели. Наверняка наш дом в следующем квартале.
— Нет, — шепотом ответил Питер. — Моника, посмотри.
Он показал на дерево на вершине холма. Толстый клен с раскидистыми ветками, по которым мы с ним так любили лазать.
Я испустила долгий, горестный вздох.
— Да. Это наше дерево, — пробормотала я. — Ты прав.
Дерево росло в конце вымощенной булыжниками аллеи, что вела прямо к подъездной дорожке. Вот только теперь не было ни дорожки, ни аллеи.
И дома не было.
Меня всю трясло. Зубы стучали. Я изо всех сил обхватила себя руками, но не могла унять дрожь.
