— Вы знаете, кто они. Знаете, какие они. У вас есть важная часть доказательств, которые нам нужны, чтобы остановить их, — заявила она решительно. — Ваша мать умерла из-за этого.
— Моя мать была случайной жертвой преступления, — прорычал он. — Если бы Совет напал на нее, она бы исчезла, и ее тело вернулось бы ко мне по кускам. Совет не убивал ее.
— Не было никаких признаков кражи. — Meринас читала полицейское заключение. — Это было преступление по личным мотивам, мистер Лайонс. Кто бы ни убил ее, этому человеку нужна была именно ваша мать.
Meринас пришла к нему подготовленной. Ее отец удостоверился, что она знает всё о причинах смерти Марии Моралес и изучила все доказательства, которые они имели против Совета.
— И ему это удалось. Но это был не Совет. — Он смотрел на нее сверху вниз, его глаза пылали яростью. — Я знаю их запах. Они воняют злом. Тогда как аромат вашего возбуждения сладкий и горячий.
Meринас открыла рот, чтобы поспорить, и тут его последние слова дошли до ее рассудка. Она почувствовала, что покраснела. Сердце забилось быстрее. Она уставилась на него с удивлением. Как он узнал?
— Объясните мне, почему молодая невинная женщина стоит здесь передо мной, и ее мокрое влагалище готово принять животное? А я животное, сладкая моя, и отличаюсь от любого мужчины, которого вы будете когда-либо знать.
Meринас вся дрожала под пристальным взглядом Кэллана. Его янтарные глаза почти пылали, хриплый голос стал еще ниже. Быстрый короткий взгляд на выпуклость в его паху, и она занервничала сильнее.
Очевидно, страдала не одна она. Да, страдание было подходящим словом, чтобы описать то, что Меринас чувствовала. Ее словно лихорадило, кожа стала чувствительной, готовой к его прикосновениям. Это отличалось от всего, что Меринас когда-либо испытывала в своей жизни.
Это отличалось от всего, что она когда-либо хотела испытать.
— Я не знаю, — она слышала в своем голосе волнение, мысли путались.
Чем дольше она оставалась рядом с Кэлланом, тем больше росло искушение прикоснуться к нему. Меринас уставилась на грудь мужчины, не в силах смотреть ему в глаза. Эти янтарные глубины околдовывали ее, искушали сделать то, что она так хотела. Но желания ее были совсем не скромными.
Меринас вздрогнула, когда пальцы схватили ее за подбородок: неуверенная, почти испуганная. Если бы Кэллан не знал о желании, которое сжигало ее тело, она бы справилась с этим наваждением. Она бы справилась с прямым взглядом его янтарных глаз и с нежностью его пальцев на своем подбородке. Меринас нервно провела языком по сухим губам, внезапно почувствовав их полноту и боль, пульсирующую прямо под нежной кожей.
