Согласились ребята, гаркнули на лошадей и полетели — только пыль столбом по дороге от лошадиных копыт. Домчались до гая скоро, спутали лошадей, стали костры ладить, картошки печь.
— А Жук где?
Хватились — нет Петьки. Посмотрели на лошадей — лошадь его ходит, траву щиплет спокойно.
— Придет!
Поискали-поискали и забыли.
А Петька уже продирался в кустах в самую чащу, где когда-то лесничий жил. Там у озера — помнил хорошо, сколько раз высматривать ходил — все поросло папоротником. Смерилось уже давно, шел Петька плутая, ощупью, но добрел-таки и до озера. Забрался в самую гущу папоротника, вздохнул и сел ждать.
Ждать было весело: думал Петька о кладе, о золоте: как золото принесет матери, как копей на то золото накупит, хозяйство справит, из города, всяких машин навезет, которые и пашут, и сеют, и жнут.
Уже с озера туман поднимался, холодело в траве, к полночи время двигалось быстро. Слышно было как в деревне в церковный колокол били часы: и одиннадцать били и двенадцать пробило. Уже и руки Петька вытянул и пальцы приготовил цветок ловить, а папоротники стояли темнее ночи и не цвели, не горели.
Час пробили на церкви. Плюнул Петька в самые папортники — обидно было до слез. Выбрался из них, поднялся на горку, стал приглядываться, как назад выйти и вдруг обмер: совсем недалеко, сквозь деревья видно, как горит ярче огня огромный цветок.
Только того и ждал Петька. Подтянул штаны, закусил губы и помчался к цветку. Сучья ему лицо дерут, крапива ноги жжет, а он и не почувствовал. Бежал, чуть дыша. Вот — вот за самым деревом, не цветок, а огонь: так и горит и горит. Вытянул руки Петька хватать цветок, завернул за дерево и стал как вкопанный: перед ним за деревьями лесная сторожка и в окошечке самый настоящий огонек горит.
Стал под окном Петька отдышаться, а сам думает:
«Откуда бы тут огню быть? Сколько уж лет лесничего нету А тут в полночь огонь горит. Разбойники?»
Надо бы бежать без оглядки, а его так и тянет в окно заглянуть. Прокрался зацепился за дерево, подтянулся, уселся на суку — все видно: сидит в избушке мужик костровский Дорофей, топит печку, а от печки вдут всякие трубки медные и стеклянные и из трубок в бутылку зеленые капли скачут.
Спустился Петька с дерева:
— Вот где самогон-то гонят: то-то и не найдут никак!
Свистнул Петька:
— Это надо на свежую воду вывести!
Выбрался он из лесу потихонечку, добрался до лошадей. Распутал своего Серого, сел верхом и помчался — из ребят никто не проснулся.
