— Он ничего не сказал. Был не в духе. А как тебе, мой новый пеньюар?
— Чудесный шелк!
— Правда? Настоящий итальянский шелк от Лизио из Флоренции. — Истощённое лицо Марии сморщилось в подобии улыбки. — А что нам остается? Если по вечерам нам запрещают выходить на люди, приходится щеголять здесь в наших пеньюарах. Заглянешь ко мне сегодня вечерком?
— Ещё не знаю.
— Фройляйн Дюнкерк, профессор ждет вас, — поторопила сестра, выглядывая из кабинета.
— Приходи! — сказала Мария. — Остальные тоже будут! У меня есть новые американские пластинки. Закачаешься!
Лилиан вошла в полумрак кабинета. — Наконец! — пробормотал Далай-лама. — Мне бы хотелось, чтобы вы были несколько пунктуальней!
— Извините!
— Ладно! Где ваша температурная карта?
Сестра протянула карточку доктору. Он внимательно просмотрел записи и пошептался о чем-то с ассистентом. Лилиан попыталась разобрать, о чём они говорили, но ей это не удалось. — Выключить свет! — скомандовал наконец Далай-лама. — Пожалуйста — направо, налево, ещё раз — направо!
Фосфоресцирующая картинка с экрана отражалась на его лысине и в стеклах очков ассистента. Девушке становилось каждый раз плохо, когда ей приходилось делать глубокий вдох и задерживать дыхание. Она почти теряла сознание.
Обследование длилось дольше обычного. — Покажите-ка мне ещё раз историю болезни, — попросил Далай-лама.
Сестра включила свет. Лилиан продолжала стоять перед экраном и ждала результата. — У вас уже было два плеврита? — спросил профессор. — Один раз по вашей собственной неосторожности?
Лилиан не смогла сразу же ответить на его вопрос. «Зачем он спрашивает? Ведь всё написано в истории болезни. Может быть, Крокодилица успела уже настучать, и он просто хочет напомнить все мои старые грехи, чтобы устроить новый скандал»? — Я прав, фройляйн Дюнкерк? — повторил профессор.
— Да.
— Поздравляю… Почти никакого прогресса. Да и откуда, черт возьми…
Далай-лама взглянул на неё. — Можете пройти в соседнюю комнату и приготовьтесь к жидкостной вентиляции.
Лилиан двинулась вслед за сестрой. — А что это такое? — шепотом спросила она. — Что такое жидкостная вентиляция?
Сестра покачала головой. — Может быть, из-за того, что температура скакала.
И при чём тут легкие! Это всё от волнений! Это смерть мисс Самервилл! Это из-за фена!
Я же отрицательная! Я ведь не положительная! Или что-то другое?
— Нет, нет! Проходите, укладывайтесь! Вы должны быть готовы, когда придёт профессор.
Сестра подкатила аппарат. Лилиан подумала, что все их старания напрасны. Она неделями делала всё, что от неё требовалось, а вместо улучшения снова наступило ухудшение. «То, что я вчера смылась из санатория — это не причина: сегодня температуры нет, если бы и была небольшая, я осталась бы в санатории, тут не угадаешь. Что он собирается сейчас со мной делать? Будет ковыряться во мне и делать проколы? Или, может, снова накачает меня как сдувшийся воздушный шар»?
