Три черные фигуры встали из-за стола. За всё это время они не проронили друг другу ни слова. С торжественным достоинством их черная вереница прошествовала к выходу.
В дверях они чуть не столкнулись с летевшей сломя голову Лилиан Дюнкерк. Толстуха вздрогнула и, издав пронзительный крик напуганной птицы, отшатнулась в сторону. Лилиан быстро прошла к столику, за которым сидели Хольман и Клерфэ, а потом оглянулась на мачеху Мануэлы.
— Что это она раскричалась? — прошептала Лилиан. — Я же не привидение! Или уже похожа? — Она стала искать своё зеркальце. — Сегодня вечером я, кажется, пугаю каждого встречного.
А кого же ещё? — спросил Хольман.
— Санитара.
— Что? Йозефа?
— Нет, другого, Йозеф только помощник. Да вы знаете.
Хольман кивнул, показав тем самым, что им всё известно.
— Нас вы не испугаете, Лилиан.
Она убрала зеркальце.
— А Крокодилицы тут ещё не было?
— Нет, но она может заявиться в любой момент и вышвырнет нас. Она чертовски пунктуальна, как прусский фельдфебель.
— Сегодня ночью Йозеф дежурит на вахте. А узнавал. Прорвемся. Вы с нами?
— Куда? В «Палас», в бар?
— Куда же ещё?
— Да там нет ничего особенного, — заметил Клерфэ. — Я как раз оттуда.
Хольман рассмеялся. — А нам не надо ничего особенного, даже, если там вообще не будет ни души. Нас радует всё, что происходит за стенами этого санатория. Мы тут быстро привыкаем не быть особенно разборчивыми.
— Можно попробовать проскочить, — сказала Лилиан Дюнкерк. — Кроме Йозефа на выходе больше нет никого из охраны. Второй санитар ещё занят.
Хольман в нерешительности пожал плечами. — Лилиан, у меня сегодня небольшая температура, так неожиданно и именно сегодня вечером. И какого лешего?! Наверное это оттого, что я снова увидел замызганную машину Клерфэ.
В зал вошла уборщица и начала переставлять стулья на столы, чтобы приступить к своей работе.
— А мы и с температурой удирали, — заметила Лилиан.
Хольман смущенно глянул на неё.
— Я знаю но только не сегодня, Лилиан.
— А причина ещё и в спортивном авто?
— Быть может. А как на счет Бориса? Он не пойдет с нами?
— Борис думает, что я уже сплю. Мне ещё сегодня днем удалось заставить его покататься со мной на санях. Он не согласится выйти на улицу второй раз.
Уборщица подняла шторы на окнах. Снаружи неожиданно открылся необъятный враждебный пейзаж с освещенными луной склонами гор, черным лесом и снежными сугробами. Трое людей в зале казались какими-то затерянными среди этого простора. Уборщица начала поочередно выключать бра, и с каждой потухшей лампочкой вид за окном, казалось, делал очередной шаг навстречу людям в комнате.
