— Что же вы… Нельзя так!.. — Алимов встал из-за стола.
— А вам можно? Можно, да?! — крикнула Зулейха. — У меня был жених, свадьбу назначили на весну, я так радовалась, так радовалась, — зачастила она скороговоркой, — и вот все сорвалось! Ему внушили, что я — вероотступница, что я — бесстыжая. И вчера он пришел на ферму пьяный, злой и сказал: „Ищи себе другого жениха. Ты теперь человек известный, найдешь себе другого. А я не хочу есть из твоих вонючих рук!“
Алимов всегда терялся, когда видел женские слезы.
— Ну-ну, успокойтесь… Выпейте воды. — Он протянул ей стакан с водой, но Зулейха оттолкнула его руку и заплакала еще сильнее. „Лучше ничего ей пока не говорить, пусть наплачется, пусть отведет душу“, — подумал Алимов.
В дверь заглянула Роза, увидела плачущую девушку и растерянного редактора над ней, хмыкнула, поджав губы:
— Странно, — и прикрыла дверь.
Когда Зулейха несколько успокоилась, Алимов вызвал к себе в кабинет Шапи Микаилова.
Увидев Зулейху, Шапи заулыбался, еще от порога протянул к ней руки:
— С приездом, Зулейха, с приездом! Ты приехала за фотографиями? Зачем же беспокоиться, я еще вчера отослал их тебе по почте.
— Не хочу я ваших фотографий, ничего не хочу! Вы обманщик! — с презрением бросила ему в лицо Зулейха и отвернулась.
— Я?.. Это я-то?.. — Шапи не нашелся что сказать, обиженно засопел носом.
— Как же все это получилось? — нахмурясь спросил Алимов. — Выходит, насочиняли?
— Да чего она! — взвился Микаилов. — Все правильно! Сказал о человеке доброе слово и на тебе — обиды, слезы!..
— Не нужны мне ваши выдуманные слова! — вспылила Зулейха.
— Так чего там выдуманного, чего выдуманного? На свиноферме работаешь? Работаешь! Раз, — Шапи загнул на руке палец. — Комсомолка? Комсомолка! Два, — он загнул второй палец.
— А как я пошла в свинарки? Разве добровольно? Я же рассказывала вам, что меня председатель колхоза попросил на время болезни Серафимы Максимовны взять ее свиней, а когда она выздоровеет, обещал дать коров. И это по-вашему, называется добровольно? Да?
— Не знаю, я хотел доброе дело сделать, похвалил, прославил тебя. А ты плачешь!
— Дайте в газете отказ! — твердо сказала Зулейха.
— Ну, зачем же так горячиться? — Алимов понял, что под словом „отказ“ Зулейха подразумевает опровержение. — Это не так просто. Может, ты действительно привыкнешь к этой работе, полюбишь ее.
— Да она отлично работает! — вставил Микаилов.
— Нет, нет и нет! — вспыхнула Зулейха. — Не хочу, не буду! Я люблю коров, из-за них я пошла на ферму. А работа на свиноферме — это… это задание, и я выполняю его хорошо, чтобы честно уйти на любимую работу.
