Два года прошло с той поры, когда здесь воцарилась мирная жизнь. Но положение в деревне было настолько неопределенным, что многие жители уехали в южные районы. Когда Выонг вернулся в родные края, деревня почти совсем опустела. Ай осталась, она опять жила в своем доме, волосы у нее отросли, стали такими же густыми и длинными, как прежде. Мать Нионга умерла, и он продал дом и поселился у одной торговки на рынке Сачунг. Непутевым был, непутевым и остался. Ай вела теперь хозяйство со старшей сестрой. Сестры возделывали небольшой участок и подрабатывали чем придется: плетением корзин и рыбацких сетей на продажу или сбором выброшенной на берег рыбы и креветок.
Встретившись снова, и Выонг и Ай с удивлением увидели, что за несколько лет стали совсем другими. Выонг превратился в стройного, красивого широкоплечего парня с открытым мужественным лицом. В его глазах светилось дружелюбие, а когда он улыбался, то показывал ровный ряд белых зубов. Ай была взрослой женщиной. От постоянного пребывания на солнце кожа ее приобрела приятный шоколадный оттенок, но в глазах затаилась грусть…
И вот они шли в деревню, возвращаясь с рынка. Вдруг Выонг положил свою сильную мозолистую руку на плечо молодой женщины. Сквозь материю он ощутил тепло ее тела и почувствовал, что дыхание его сбилось. Внезапный трепет охватил парня. Женщина была давно знакомой ему Ай, но в то же время совсем другой, которую он еще не знал, и эта другая опьяняла его. Ее глаза, голос, улыбка, белые зубы, даже тень досады, пробегавшая по лицу, — все это нравилось Выонгу, вызывало у него радостное возбуждение. И сейчас Выонг замолчал, словно поглупел или потерял дар речи. Ай тоже замерла от смущения и растерянности, в глазах заблестели набежавшие слезы.
— Ты вернулся потому, что потянуло в родные места, или затем, чтобы меня увидеть? — спросила она.
И тут в памяти у обоих всплыла вдруг песня их детства, которую они пели, когда вместе уходили далеко от дома косить траву или пасти буйволов. Обоих переполнила радость. И они услышали эту песню — в деревне какая-то девушка запела ее, но знакомые слова показались им куда более наполненными смыслом, более значительными, чем раньше. Песня была похожа на вздох, когда с трудом сдерживаешь рыдания.
Зеленая птица вспорхнула на ветку —
Прощай, молодица!
Зачем ты не спросишь, как замуж я вышла,
Зеленая птица?
Невольница в клетке, я билась о прутья
В слепом исступленье.
Не знаю, когда эта кончится мука,
