— Когда я приехал сюда, мне рассказали, что во время одной экспедиции союзнических войск Шау Линь задержали. Но она принялась болтать что-то, указывая на буйволов в поле. Союзнички смотрят: вроде чернушка деревенская. Ну и решили: она тех буйволов пасет, и отпустили. Да, обвела их вокруг пальца, только меня ей не провести.
«Ладно, ты еще встретишься с нею», — сказала про себя Тин…
Шау Линь тихим, мягким голосом пересказывала нам все, что услышала от старой Тин. Но, так и не закончив свой рассказ, вынуждена была прервать его. Мы подошли к саду. Малышка Ба с партизанками перепрыгнули через садовую канаву и пропали из виду. Луна только что взошла.
— Послушайте, Тханг! — негромко окликнул меня сзади Нам Бо.
— Да? — Я обернулся.
— Когда мама рожала меня, Тин тоже принимала у нее роды.
— Правда? Значит, те, кому она помогла родиться на свет, стоят сейчас, как говорится, по обе стороны баррикад.
Я шел, покачивая головой. Мысль эта показалась мне занимательной.
Не успел я толком узнать все о жизни Нам Бо, как мне рассказали уже о Шау Линь; а когда я встретился с нею, то, не успев даже разглядеть ее как следует, оказался посвященным в историю повивальной бабки. И теперь я жаждал увидеться с нею, старой матерью, живущей и борющейся лицом к лицу с врагом.
— Прыгаем, товарищи! — скомандовала сзади Шау.
Я так был занят своими мыслями, что позабыл про садовую канаву.
Когда я занес ногу, перепрыгнул через канаву и вошел в сад, испещренный пятнами лунного света, одна из мыслей, родившихся по дороге, как бы осталась позади, по ту сторону канавы, там, где закончился наш путь.
А вспомнился мне послеполуденный визит к доктору Тин Нге в день нашего ухода. Доктор сказал мне тогда: «Раз уж вы будете спутником Нам Бо, приглядитесь, узнайте: не разрушит ли эта пуля его счастье. Проследите, так сказать, ее дальнейшую траекторию…» Должен признаться, я сразу ухватился за эту идею, словно нашел драгоценный камень, и всю дорогу носился с нею, лелеял ее. Временами она овладевала всеми моими помыслами. Я беспокоился, тревожился, волновался, страшась: а вдруг влюбленные расстанутся? Мне страстно хотелось бы увидеть, как двое этих людей еще крепче полюбят друг друга, и утвердиться в правоте моего заранее сформулированного монолога: «Видишь, Нам Бо, пуля могла лишить тебя глаза, могла даже убить тебя, но она не в силах разрушить твое счастье. Как бы далеко ни проникла вражеская пуля, ей все равно не задеть нашу душу!»
