Девочка тихонько вернулась на свое место.
Черныш проводил тетушку Тин и Шау до самой дороги.
Старая Тин опять услыхала за спиной чьи-то шаги.
— Что, Ут Шыонг, идешь домой?
Тетушка снова узнала голос Мыой из «гражданской охраны».
— Да, — ответила Тин, — мы к себе. А ты все ходишь взад-вперед?
— Прогуливаюсь, с вашего разрешения.
На этот раз Мыой не стала обгонять их, а замедлила шаг и пошла рядом с Шау Линь. Сердце старой Тин пронзила тревога. Она старалась идти помедленнее — пусть Мыой догонит ее. Но девушка тоже умерила шаг. Тин, не оглядываясь, знала: Мыой держится рядом с Шау. Неужто до самого дома не отстанет? Им оставалось пройти самое меньшее метров семьсот. Тетушка чуть было не свернула к соседям, благо до их дома рукой подать: уж очень хотелось ей отвязаться от непрошеной спутницы. Но Мыой опередила ее:
— Всего хорошего, тетушка Тин. До свидания, Ут Шыонг. Мне сюда…
— Ну а мы — домой. Всего доброго!
Мыой скрылась из виду. Обе женщины заторопились дальше.
До этого, возвращаясь по ночам от людей, с которыми она встречалась, заново налаживая связи, Шау Линь, поднимаясь по лестнице и слыша, как тихонько скрипят, прогибаясь под ногой, дощатые ступени, всякий раз чувствовала великое облегчение и успокаивалась, точно птица, долетевшая в бурю до родного гнезда. Она входила в комнату и, сняв первым делом платок, поправляла прическу, потом ложилась, грустила, предаваясь воспоминаниям, мысли ее то вились где-то рядом, то уносились вдаль…
Но сегодня, после двух встреч с этой Мыой, нервы Шау Линь были напряжены до предела. И она, стараясь не шуметь, ступала по половицам, так и не сняв платка, закрывавшего голову и лицо.
— Матушка, может, мне лучше переночевать в саду?
— Нет-нет, иди в комнату. Сними платок и отдохни хоть немного. Я обо всем позабочусь.
Старая Тин выкрутила повыше фитиль в лампе — уж очень темно было в комнате — и принялась готовить бетель, прислушиваясь к каждому шороху и поглядывая во двор.
Нет, не случайно сегодня они дважды столкнулись с Мыой. Она что-то заподозрила. Но почему же не задержала их? Поди ее пойми, эту девчонку! В шестьдесят восьмом году, когда шел второй этап наступления, наши бойцы, отражая контратаку неприятеля, дрались прямо в деревне. И надо же было шальной пуле, когда перестрелка уже смолкла, угодить в отца Мыой, давнего и доброго соседа Тин! Житель стратегического поселения мог получить медицинскую помощь только в уездной больнице. Пришлось отвезти туда старика. Он скончался прямо в операционной. Пулю, извлеченную из раны, отдали родственникам, объяснив: это, мол, пуля из автомата «АК», которым вооружен Вьетконг.
