Зомби | страница 2

Я повсюду езжу на своем фордовском фургоне. Это модель 1987 года цвета мокрого песка. Уже не новый, но надежный. Неприметный, он пронзает поля зрения словно глухие стены. На заднем стекле наклейка американского флага размером с настоящий флаг.

Стикер на бампере гласит «Я ПРИТОРМАЖИВАЮ РАДИ ЖИВОТНЫХ». Я подумал, хорошо иметь стикер на бампере.

В старших классах меня стало занимать, снаружи ли течет Время. Когда события стали набирать скорость. Или Время у меня внутри.

Если СНАРУЖИ, то нельзя отставать от чертовых часов и календарей. Никакого промедления. Если ВНУТРИ, то можно делать все, чего пожелаешь. Что угодно. Создаешь собственное Время. Словно отламываешь от часов стрелки, как я однажды сделал, и на тебя глядит лишь голый циферблат.

Официально я являюсь студентом заочного отделения в Технологическом Колледже округа Дейл, где в весенний семестр хожу на курсы по двум трехкредитным направлениям. ВВЕДЕНИЕ В ИНЖЕНЕРНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ и ВВЕДЕНИЕ В ПРОГРАММИРОВАНИЕ ЦИФРОВОГО КОМПЬЮТЕРА.

Решили, что К_ П_ может стать ИНЖЕНЕРОМ. Существует много видов ИНЖЕНЕРИИ. Химическая ИНЖЕНЕРИЯ, гражданская ИНЖЕНЕРИЯ, электрическая ИНЖЕНЕРИЯ, механическая и аэрокосмическая ИНЖЕНЕРИЯ. В каталоге колледжа перечислены требования к профилирующим предметам. Папа подсчитал, через сколько лет К_ П_ сможет получить степень.

В следственном изоляторе в центре города, где я сидел, пока папа не внес залог, не прошло незамеченным, что я карандашом делаю прикидочные подсчеты. Вверх и вниз по полям старых журналов, которые там лежали. Странно: рука двигалась как будто сама по себе. Алгебраические уравнения, как в восьмом классе. С геометрией были проблемы, хоть мне и удавалось чертить фигуры, не имея при себе ни линейки, ни циркуля. Длинные столбики чисел ползли, словно муравьи, я их складывал просто так, наверное. Не знаю зачем. Это длилось долго. Несколько часов. Я истекал потом на страницы журналов, неотрывно следя за грифелем карандаша. Даже после того как грифель стерся и записи стали невидимыми. Даже когда ко мне обратился охранник, а я не услышал.

Они посадили меня в карантин, так это там называется. Девяносто один процент заключенных в изоляторе — это черные или латиносы, белых всем скопом сажают в обезьянники. Я сидел с двумя белыми, которых приняли за наркотики. На меня повесили РАСОВОЕ ОСКОРБЛЕНИЕ. Но оно было не РАСОВОЕ. Я не знаю, что означает РАСОВОЕ.

Я не РАСИСТ. Не знаю, что такое РАСИСТ, мать его.