Он посмотрел на меня.
- Ладно, тэйк ит изи.
Меня подмывало спросить, за что его сюда упекли, но я подумал, что подобные вопросы тут не принято задавать.
- А с этими, - он кивнул в сторону коридора, - не разговаривай и не слушай их. Сразу же отвязывайся. А то таким же станешь. Они к тебе по десять раз за день липнуть будут, как банный лист. Сразу же отвязывайся.
Ну, ты видел. Серые деревья далеко за решеткой. Крашеная белой краской решетка на стекле. Ты учишься?
- На третьем курсе, - сказал я.
Мы познакомились. Оказалось, мы с одного года.
Какой-то тип стал пристраиваться рядом.
- Отец, очко свободно.
Тот пожевал что-то, но отошел.
- Если будут лаять на тебя, сестры или уборщицы там, лучше прикинься дураком и сразу же уходи.
Не отвечай. Ну понятно. И никому ничего о себе не рассказывай.
- Мне тоже.
Я спросил его, как он здесь оказался.
- Доставили. С сервисом, на машине.
- И с чем?
Он усмехнулся. Потеря чувства реальности.
- Экзотика! - улыбнулся я.
Да какой там в жопу!
Я рассказал пару еврейских анекдотов. Мы посмеялись немножко и разошлись.
Что случилось с моей головой? Что они с ней сделали? Я почти ничего не могу запомнить. То, что было давно, помню, иногда до мельчайших подробностей. У меня была исключительная память. Стихи я никогда не читал второй раз. Я запоминал их с первого. Теперь своих не узнаю. Это шутка, конечно. Просто когда я читаю четвертую строчку, я уже успеваю забыть, о чем первая. Я завел блокнот-календарь, я не расстаюсь с записной книжкой. Я всегда запоминал телефоны на слух, теперь не могу запомнить даже фамилии. Если мне нужно что-то сделать, я прикрепляю на стену плакат с большими черными буквами. Я стал рассеянным.
Сосредоточиться на чем-нибудь для меня целая проблема. Я все равно не смог бы дальше учиться в физтехе. Так ли уж много стоило мое Мужское Решение?
Если разобраться, то много ли оно уже стоило?
Или вот еще. Я положительно не могу вспомнить январь месяц этого года, то есть, девяностого. Я знаю, что он был, но не помню. Ничего не помню. Провал какой-то. Было Рождество, потом я начал писать статью, и были "Депеш Моуд". Какого числа я попал в больницу? И как я туда попал? И где я встречал Новый Год? Должен же я был его встречать хоть где-нибудь!
И вовсе я не устал. В первый раз я устал от жизни на Пасху 1982 года, в субботу. Потом еще два или три раза. И все.
Я могу работать без сна сорок часов подряд. При усилии - сорок шесть. А сосредоточиться трудно.
