На юг уходят непрерывные ряды каменных вершин. В отдалении вершины кажутся невысокими и однообразными. Но каждая из них венчает гору, которая чем ниже, тем все шире и шире. А подножие иной из этих гор не обойдешь и за день. Где, меж каких каменных гряд нашла себе дорогу речка, устремившаяся в полуденные края, определить невозможно.
Последние лучи заходящего солнца позолотили каменистые склоны, поиграли прощальным сиянием на самых высоких утесах, погасли. Скалы, покрытые хилой растительностью, редкие деревья — все разом потеряло свой цвет, все стало темно-серым. Потянуло прохладой, запахло влажным лежалым мхом.
Мичил снял со спины тяжелую ношу. Неподалеку от воды, как и учил Владимир Лукич, разбил палатку. Посидел немного, отдыхая. Полистал книгу. Набрал затем сухих дров, развел костер. В одном котелке поставил чай, в другом сварил суп из консервированной баранины.
В горах темнеет рано и быстро. Блеклые крылья зари, оставшиеся после захода солнца, скоро погасли. Распадок, как палатку из плотной ткани и без окон, наполнила плотная темень.
Мичил несколько раз разогревал суп. Вот-вот подойдет Владимир Лукич. Суп остывал, а Владимир Лукич все не появлялся.
К этому распадку они вышли днем, около второй полуденной дойки коров[3]. Владимир Лукич попросил Мичила выбрать место для ночлега, приготовить ужин, а сам ушел обследовать широкий лог, по которому к речке сбегал с гор звонкий ручей. Ушел, и все нет его, нет. Надоело ждать парню. Влез в палатку, улегся, накрыв лицо раскрытой книгой. Уснул…
Как и завещал старший брат, Мичил жил в семье геологов. Восьмой класс он окончил с очень хорошими отметками. Вступил в комсомол. И когда экспедиция, возглавляемая Владимиром Лукичом, отправилась в тайгу, Мичила взяли разнорабочим.
Долго плыли вверх по Алдану. Остановились в устье одного из притоков этой большой реки. Наняв в местном колхозе подводы, пробирались дорогами и по бездорожью вдоль притока. Забрались в такую глухомань, что на телегах уже нельзя было ехать. Оставили телеги. Груз навьючили на лошадей. И вот уже который день, переходя вброд ручьи, минуя мрачные глухие распадки, по сумрачным логам, по сухим речным долинам — все вперед и вперед. Мичил давно бы подумал, что они заблудились в тайге. Но Владимир Лукич часто доставал карту. Ставил на ней большую красную точку: «Сейчас мы находимся здесь». Потом тем же красным карандашом прочеркивал линию и говорил: «Теперь держим направление сюда».
