Последнее, что видел Мичил, закрывая глаза, как Николай, зябко поеживавшийся, согретый солнцем, уронил голову на грудь, но тут же ее поднял.
«Не выспался, значит, — подумал Мичил. — Надо поскорее сменить его. Я только лишь чуть-чуть подремлю».
На берегу стоял Владимир Лукич. И младший техник Николай Санников. И все рабочие отряда. Нет, это не рабочие, а ребята из восьмого класса. Комсорг Костя Охлопков. Всегда беспокойный и очень горячий Коля Борисов. Рассудительный и немногословный Радий Еремеев. Маленький, незаметный среди товарищей, но самый серьезный Саша Тарахов. Августа. Всех ближе к воде, может даже ноги промочить в своих туфельках, синеглазая Августа. Рядом с Владимиром Лукичом… Нет Владимира Лукича. Это же Поликарп-бородатый! А с ним Кривая рожа. Нож за спиной прячет. Оба в воду кидаются. Кричат. Ребята все кричат. Кто это кричит? Это Поликарп по-звериному рычит? А нож над водой как страшно сверкает. Все кричат…
Мичил, оттолкнувшись сильно руками, сел. Вскинул голову. А глаза никак не открывались. «Сплю я еще или не сплю?» Слышал страшный и непонятный рев. С трудом разомкнул веки.
Николай дремал, зажав под мышкой конец огромной щепы от разбитого молнией дерева; щепа моталась безвольно. На голове Николая сидело солнце. Уже не красное, а словно умывшееся и еще не по-дневному жаркое. Сидело и хитро улыбалось: «Усыпило вас!» А ревело впереди. Мичил взглянул туда, когда камни, встававшие из воды, как хищные зубы, уже кинулись на плот. От камней, вскипая и разбиваясь на два потока, речка разбегалась и… исчезала. И там, где она исчезала, вставал водяной смерч. Каскады брызг, вырываясь откуда-то снизу, обрушивались на каменный остров. И ревел не то этот остров, не то… «Водопад?!»
— Беда! Беда! Держись! — Мичил было хотел подскочить к кормчему, испуганно вскинувшему голову, но в это время как будто выстрел ударил снизу, из-под плота. Мичила подбросило, о что-то сильно ударило. Последнее, что он видел: голова Николая исчезла в грохочущей коловерти, появилась, исчезла. Не то в торжествующей ярости взревел водопад, не то душераздирающий крик человека перекрыл грохот воды. Стихло. Ничего не стало слышно.
Сколько времени пролежал в забытьи Мичил, ему представлялось очень плохо. Очнувшись и приподнявшись на локтях, увидел: шумит и клокочет речка, срывающаяся в узкую, метров семь-восемь, щель. Шумит и клокочет как ни в чем не бывало, будто не поглотила ничего, ни с кем не расправилась. Еще чуть выше приподнявшись и осмотревшись пристальнее, разобрался Мичил, где он и что его спасло. Оказывается, его выкинуло на каменный остров, на те самые хищные зубы, о которые разбился плот. По обе стороны от острова бурлил и гудел водопад.
