* * *
Восемь вечера. Отец вернулся с рынка. Лиза со своими пацанами, за день прилично обустроила наше убежище. Мы с Сергеем успели опустошить его фляжку, плюс ещё, заначеную на чёрный день, бутылку коньяка, спрятанную в глубинах багажника. И вот мы сидим, всей нашей большой разношёрстной компанией и любуемся двумя недобандитами. Они связаны по рукам и ногам липкой лентой, скованы с ржавыми радиаторами прочными узами железных тросиков, которые также нашлись в такой «запасливой» машине Сергея. Вот они — две человекоподобные гусеницы. Даже сорвавшись с привязи, смогут лишь неуклюже ползти. За целый день мы так и не решили, что с ними делать дальше.
Сергей предлагал, просто-напросто, грохнуть налётчиков. Лиза была категорически против. Младший сын гуманистические взгляды матери поддерживал. Старший был настроен более воинственно и выступал на стороне Сергея. Я же снял с себя бремя выбора, обозначив свою позицию как нейтральную, мол, «как все — так и я». Вернувшийся под вечер отец, также не смог разрешить наш спор, так как оказался в полном замешательстве и тоже понятия не имел, что полагается делать при такой щекотливой ситуации.
— Ну и что? Так и будем на них пялится? — в который раз раздражённо вопрошает Сергей. — Скоро ночь! Мало того, что следить, чтобы такие как эти, — кивнул он на пленных, — нас не прирезали, так ещё и за нашими «гавриками» глядеть? Я вам уже говорил…
— Хватит, — чуть гаркает отец. — Живодёр хренов… А вы с ними говорить пробовали? — спросил он у всех сразу и ни у кого конкретно.
Ответа не последовало и он, пожав плечами, встал с пола и подойдя к пленным сорвал с их ртов обрезки липкой ленты. Послышался двойной резкий выдох, а затем глубокий вдох.
— Будете шуметь — обратно пасти заклею! Ясно? — предостерёг их Сан Саныч от воплей о помощи.
Федя и Эдя дружно и часто закивали. Они слышали о предложении пустить их в расход и с учётом того, что данный вариант пока никто в корзину не отбрасывал, были тихими и вообще «пасочками».
— Пить хотите? — первым проявляет участие Лёша, также предлагавший пустить налётчикам-недоучкам кровь.
— Ага, — радостно отзывается Федя. — А поесть — ничего нету?
— Может хоть сублимат какой? — тут же подхватывает Эдя.
— Ха! — хохотнул Сергей, всем своим видом выражая полное недоумение, граничащее с культурным шоком. — Вы видали? Может вам ещё пятки почесать и массаж сделать?!
Наши, с позволения сказать, гости тут же притихают. Им страшно, что неудивительно. Они такие же «головорезы», как и мы, а потому не знают, как поступили бы сами. От того и страшно. Мысли об убийстве есть. Их не может не быть. Ведь нас они были готовы пристрелить — это точно. Но, судя по ним, готовы лишь в горячке, когда выхода другого нет. А так, чтобы методично, с чувством, толком и расстановкой отправить человека на тот свет — не думаю. Слишком они мягкие, что ли… А может, это лишь маска, дабы усыпить бдительность. Может, они только кажутся не страшными. Хотя, навряд ли. Настоящие головорезы никогда бы не допустили таких серьёзных тактических ошибок, что даже дилетанты смогли их обставить. Интересно, кто они вообще такие?
