— Я могу доказать теорему Пифагора, — сказал он. — А ты можешь ее хотя бы сформулировать?
Элеонора возмущенно кашлянула, а я поняла, что от меня на полном серьезе ждут похвалы.
— Ты молодец, — улыбнулась я. — Если захочешь, то со всем справишься. Может, поспишь? Тебе бы не мешало отдохнуть.
Показалось ли, что его губы дрогнули в ответной улыбке?
— Спасибо, — сказал он. — Нет, спать я не буду.
Костик двинулся обратно в комнату, но я повысила голос:
— Ночью надо спать. Давай так: до десяти часов почитай, а потом я тебя укладываю. Завтра тоже будет время.
Несколько секунд он обдумывал предложение.
— Я лягу спать, когда позвонит папа.
Эля сорвалась с места.
— Слушай, ты! — заорала она. — Хренота космическая! Нет у тебя никакого «папы», понял меня? Свали в свою конуру и сиди там, пока я тебя по стенке не размазала!
— Эля!!! — Я тоже подскочила. — А ну, замолчи!
От моего крика она вздрогнула, поникла, села обратно на табуретку и обхватила руками кружку с вином.
— Не волнуйся, мама, — спокойно отозвался Костик. — Мои желания отчасти совпадают с ее требованиями, я действительно собираюсь пойти в комнату. Этот мозг слишком слабо развит для меня, и я пытаюсь максимально его адаптировать, для этого нужны новые знания. Ты обдумала мое предложение?
— Обдумала, — вздохнула я. — Согласна. Вроде папа как раз часов в десять-одиннадцать должен прилететь. Иди, читай.
Костик ушел, хлопнул дверью. Я перевела взгляд на Элеонору.
— Может, объяснишь, что на тебя нашло? — К страху примешалось раздражение. Так мне было легче.
Эля одним махом осушила кружку, перевела дыхание, покосилась на меня.
— Извини, — сказала она тихо. — Больше не повторится.
* * *
Наверное, Эля думала, что помогает мне пережить этот вечер. По факту, без нее было бы легче. Дима не звонил, Костик, кажется, добрался до учебников химии, а мы с Элеонорой сходили с ума в соседней комнате.
Она включила телевизор, перещелкнула несколько каналов и тут же выключила. Попыталась вытащить меня на балкон курить. Я сдалась, и мы вышли. Стояли на балконе, глядя на погружающийся в сумрак двор.
— А ты разве не курила? — спросила Элеонора.
— Ну… Давно.
— И что, не тянет совсем?
— Да нет. Ну, так, иногда, под настроение. Редко.
Из таких вот разговоров ни о чем состоял вечер. Напряжение чувствовалось такое, что, казалось, вот-вот что-то разобьется, от одного случайного прикосновения.
Мой телефон лежал в комнате на столе, я то и дело проверяла его — нет, ни звонка, ни сообщения. Однако когда Элеонора ушла в туалет, я обнаружила, что телефон пропал вместе с ней. Это уже было слишком.
