Я посмотрел на Машу, все еще ничего не слыша. А она, кажется, начала беспокоиться. Судя по выражению лица, снова и снова что-то спрашивала, с каждым разом повышая голос.
«Верни мне слух», — потребовал я.
«Сначала сообщу вам плохую новость. Юлю я найду и сделаю все, как обещал. С вашим сыном вопрос тоже решится положительно, за это не волнуйтесь. А вот вам я, боюсь, помочь не сумею. Очень жаль, с вами было интересно. Если это хоть немного вас утешит, — я тоже в конечном итоге умру».
С очередным толчком, от которого перед глазами все поплыло, в уши ворвалась целая какофония. Пищал какой-то сигнал, что-то пытался сказать искаженный голос из динамиков, голосили люди, плакали дети, кто-то, кажется, молился.
— Что случилось? — крикнул я, обращаясь к Маше.
Только тут заметил, с какой силой она вцепилась мне в руку — казалось, кости сейчас захрустят. Самолет накренился вперед, вызвав новую волну криков. Голос Маши ворвался мне даже не в уши, а прямиком в голову и заполнил ее, вытеснив все до единой мысли:
— Мы падаем!
Я открыл ноутбук, пять минут смотрел на черный экран, потом, так и не включив, закрыл. Какой смысл, если я даже в сеть зайти не смогу?
«Послушай, ты, — обратился я к Борису, — сделай одолжение, объясни, чего ты пытаешься добиться? Ты же видел, твой обожаемый Дима здесь, он на меня рассчитывает. Может, постоишь пока в сторонке?»
«Ты виноват в смерти его жены. В смерти Элеоноры. Достаточно».
«Не смей! Не надо выставлять меня виноватым только за то, что я не оказался рядом».
«Во-первых, Принц, я тебя не обвиняю, ты с этим справляешься сам. А во-вторых, беда как раз в том, что ты оказался рядом. Мой тебе совет: уйди, пока не принес этим людям еще больше боли. Есть еще в-третьих: ты так и не сказал мне, чего вы все пытаетесь добиться. А я имею право знать».
Как об стену долбиться. Я тряхнул головой, одновременно с этим инстинктивным жестом освобождая в сознании участок, защищенный от проникновения Бориса. Вот до какого жалкого пятачка сжалось мое царство. Едва получается контролировать движения тела.
Мужчина рядом пошевелился, зевнул и выключил фильм. Сняв наушники, уставился на меня.
— Впервые летите?
Я смерил его, как мне казалось, презрительным взглядом.
— Поболтать захотелось?
Сам понимал, что без поддержки внушением мои потуги выглядят убого. Но не думал, что до такой степени. Мужчина улыбнулся и постучал себя костяшками пальцев по пиджаку. Пиджак отозвался стеклянным звуком.
