Рокко подскочил, метнулся к вешалке у двери, надевать теплую куртку, как вдруг из шкафа донеслось поскребывание. Сердце Рокко дрогнуло. Ох, ничего хорошего этот звук не предвещает… С другой стороны, плохого — тоже. Ни Энрика, ни, тем более, Нильс не сумеют возвратиться раньше полудня. Так… Так кто тогда там скребет?!
Рокко на всякий случай припомнил пару сильных заклинаний и медленно пошел к шкафу. Вот оттуда снова поскреблись. Возня послышалась. Совершенно точно — человек внутри. Как будто даже голос послышался. Женский вроде как…
— Кто там? — по возможности спокойно спросил Рокко.
В шкафу замерли. Тишина. Нахмурившись, Рокко извлек из кармана ключ и отпер замок. Несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул и — открыл дверь.
— Здравствуйте, синьор настоятель. Сестра Руффини прибыла…
— Обалдеть, — от всей души произнес Рокко, переведя дух.
Лиза Руффини в черном монашеском одеянии приморгалась к свету, казавшемуся ей ярким после темноты, разглядела Рокко и, шарахнувшись обратно к шкафу, оглушительно завизжала. Словно из чувства солидарности, сверху завизжали тоже. Рокко и сам готов был завизжать. При всем глумливом отношении к монашкам, он вовсе не хотел, чтобы одна из них присутствовала в его доме во время прелюбодеяний колдуна. Тем более если монашка эта — Лиза. Хорошая девчонка, в общем-то, которую он с детства знал. Она его, правда, всегда боялась, но хвостом ходила за Энрикой, и общаться приходилось волей-неволей.
— Тихо ты, не ори! — Хитрым жестом Рокко запечатал Лизе уста на минуту. Обнаружив, что не может издать ни звука, Лиза впала в панику и заметалась. Рокко поймал ее за плечи, заглянул в глаза:
— Успокойся, дура! Слава Дио, все дела. Я сегодня пузырь воды святой выжрал, во мне святости, как в алкаше — браги. Успокоилась? Ну, давай по порядку. Я — Рокко, все верно. Ты в доме колдуна Аргенто Боселли. Никто тебя здесь обижать не собирается. Никому ты здесь не нужна вообще. А теперь печать спадет, и ты мне спокойно расскажешь, как и зачем оказалась в нашем шкафу. Давай вот, садись сюда.
Рокко подвел Лизу к стулу, помог ей сесть. Лиза стала на удивление покладистой, только смотрела все еще со страхом и недоверием. Впрочем, оно и неудивительно.
Сам Рокко сел напротив, на почтительном расстоянии. Закинул ногу на ногу, руки разбросал по спинке стула и стал покачиваться, пытливо глядя на гостью. Вот ее губы дрогнули и расслабились — спала печать. Послышался дрожащий, прерывистый вздох.
