Ланден поднял глаза. Черные локоны обрамляли ее лицо, и ему хотелось отвести их назад и схватить ее в объятия. Осыпать яростными и жадными поцелуями.
Пересилив себя, он произнес:
– Мне было тяжело это услышать.
Помедлив, Ланден задумчиво глотнул бренди. Ему придется сделать ей больно…
– Я не могу ответить тем же. Я злоупотребил гостеприимством твоего брата. Придется собрать вещи и уехать еще до ужина. Все нерешенные дела можно уладить, живя в гостинице.
Все это он говорил скорее себе, но эти пустые, неправильные слова слетали с языка и падали в пропасть между ними.
– Мне жаль. Мне так жаль, Ланден. Я… – Она сглотнула. Губы задрожали. – Я думала только о себе, когда выскочила из-за полога. Боялась потерять тебя… – Прерывистый вздох вырвался из ее горла. – Я никогда тебя не забуду.
Амелия выглядела такой юной, испуганной и беззащитной! Его сердце почти перестало биться, когда он услышал это искреннее признание.
Воздух между ними словно застыл.
– Уверяю, во мне нет ничего особенного.
Ланден отвернулся, не желая уничтожить связь, возникшую между ними всего несколько часов назад.
– Когда-нибудь ты отдашь свое сердце другому. Человеку, достойному твоей верности и преданности. А я стану далеким воспоминанием, возможно, тоже забытым. По крайней мере, я на это надеюсь.
Он откашлялся.
– Мне нечего больше отдавать. Я люблю тебя всем своим существом.
В сердце Ландена словно вонзили острый нож и провернули.
– Нет, ты забудешь, – прошептал он, уже смирившись.
Но Амелия не уступала. Бесшумно обогнув его, она подошла сзади и спросила:
– Так же, как ты забыл брата?
Если бы она уже не разбила его сердце, это сделал бы этот вопрос. И все же он не смог спастись привычным гневом и самообвинениями. Возможно, пора перестать сетовать на прошлое и идти вперед? Она заслужила того, чтобы он перед ней открылся. И он может дать ей свою откровенность. Хотя это и не то, о чем она действительно просила.
Громко выдохнув, Ланден снова прислонился к кроватному столбику и стал рассказывать о событиях прошлого десятилетия.
– Мы с Мэтью были товарищами по разным проделкам и дурачествам. Оба часто попадали в беду и, вне всякого сомнения, раздражали моего брата. Огромная разница в возрасте и мое неотступное желание получить одобрение Дугласа подливали масло в огонь, который часто угрожал сжечь наши напряженные отношения дотла. Дуглас принял титул почти в таких же обстоятельствах, как я. Когда на тебя сваливается герцогство, да еще в то время, как ты скорбишь по любимым, это очень тяжело, даже несмотря на то, что ты воспитывался для этой роли чуть ли не с рождения. Гибель родителей была неожиданной, и Дуглас быстро обнаружил, что его жизнь разительно изменилась. Я тяжело воспринял известие и обратился к нему за утешением. Но он отвернулся от меня. Я никогда не узнаю причины. Мы не обсуждали подобные вещи. Дуглас был очень скрытным, часто осуждал мое поведение и предупреждал, что оно способно стать причиной скандала, который может очернить репутацию Скарсдейлов.
