Мы пошли обратно. Ничего нового не увидели. Сопки и сопки. Но неожиданно нам навстречу попался запыхавшийся солдат и сообщил, что нас хватились, ищут, думают, что мы дезертировали. В панике мы бросились бежать в расположение части. Нас встретил мрачный майор — я видел его первый и последний раз, — построил и объяснил, что мы совершили тяжкий проступок — самовольную отлучку, и если бы он не видел нас бегом бегущих обратно, то наказание могло быть суровым. На том дело и кончилось.
До отъезда из Дацана нас распределили по ротам и взводам. Командиром нашего взвода назначен был старший лейтенант Ткачук, молодой и очень красивый парень с нежным девичьим румянцем. Как ни странно, прекрасно помню его лицо.
Он построил взвод — для знакомства. И, между прочим, сказал: «Я слышал, у нас самовольщики появились. В нашем взводе они есть?» Из самовольщиков во взводе я был единственным, но замешкался, не сразу сообразив, как мне себя обозначить — сказать, как на поверке, «Я!» или сделать шаг вперед... Кто-то указал на меня. «Та-ак, — сказал Ткачук, — нарушать мы умеем, а признаваться боимся. Выйти из строя! Кто по национальности?» — «Еврей». — «Та-а-а-ак, — сказал Ткачук, — тогда все понятно». Несколько человек засмеялись.
Это было первое и вполне неожиданное проявление офицерского антисемитизма. Ничего подобного в в/ч 01106 не было и в помине.
Впоследствии с этим приятным феноменом я столкнулся в армии дважды. Один раз в несколько анекдотическом виде, другой — в значительно более принципиальном, много позже.
Ткачука вскоре перевели в другой взвод, а нами стал командовать старший лейтенант Мелешко, которого национальный вопрос, судя по всему, совершенно не интересовал.
Прошло время, и моими друзьями стали молодые взводные командиры — оба украинцы: Стась Луцкий из Львова и Сережа Мороз из-под Винницы.
Их моя национальность ничуть не смущала, так же как и другого моего приятеля сержанта Толю Физера из Закарпатья...
Это все, однако, впереди.
В Цугуловском Дацане я пробыл недолго. Но там я понял, в какой части мне предстоит служить и насколько этот новый полк — в/ч 11225 — отличается от идеально строевой в/ч 01106.
Полк формировался на скорую руку. Поскольку стояла ранняя весна, новобранцев не было вообще. Личный состав собирали из разных воинских частей. По какому принципу их командование избавлялось от своих подчиненных, сказать трудно. Там были и откровенные отбросы — да простится мне эта резкость, — и толковые дельные солдаты. В национальном
