Однако вторая, более рациональная мысль, подсказала ему, что он должен чуть сильнее сдавить правительственную грудь, чтобы выдоить на несколько баксов больше.
Он встал во весь свой совершенно нормальный рост (пять футов десять дюймов[4], может, чуть больше), поправил очки на носу и поднял руку.
— Пусть будет две тысячи, сэр, плюс денежное возмещение за билет, и место ваше.
2
Номер ему предоставили в Чизедог-отеле, расположенном в конце самой используемой взлетно-посадочной полосы Тампа Интернешнл. Тим заснул под шум самолетов, проснулся от того же самого и спустился вниз, чтобы проглотить сваренное вкрутую яйцо и два резиновых блинчика из бесплатного завтрака по типу «шведский стол». Хотя блюда, предложенные на завтрак, были далеки от изысканных яств, Тим с удовольствием поел, а затем вернулся в свою комнату, чтобы дождаться девяти часов, когда откроются банки.
Он без труда обналичил свой непредвиденный доход, потому что банк знал о приезде Тима, и чек был предварительно одобрен; он не собирался ждать в Чизедог-отеле до скончания веков. Тим взял свои две тысячи полтинниками и двадцатками, сложил их в левый передний карман, забрал у охранника банка сумку и вызвал машину Убер[5], которая отвезла его в Эллентон. Там он расплатился с водителем, подошел к ближайшему знаку 301-Н и выставил большой палец. Через пятнадцать минут его подобрал какой-то старикан в бейсболке с рекламой Кейс[6]. В кузове пикапа не было ни дынь, ни кольев, но в остальном он вполне соответствовал его вчерашним видениям.
— Куда направляешься, дружище? — Спросил старик.
— Ну, — сказал Тим, — конечная точка Нью-Йорк. Наверное.
Старик сплюнул в окно табачный сок.
— А зачем человеку в здравом уме туда ехать? — Он произнес это как дравым уве.
— Я не знаю, — ответил Тим, хотя точно знал; старый приятель по службе сказал ему, что в Большом Яблоке полно работы для частных охранников, в том числе и в компаниях, которые придадут больше значения его опыту, чем тот долбодятел Руби Голдберг, который положил конец его карьере в полиции Флориды. — Я к сегодняшнему вечеру хочу попасть в Джорджию. Может, мне там больше понравится.
— Вот теперь ты дело говоришь, — сказал старик. — Джорджия это очень даже неплохо, особенно если любишь персики. Они налаживают мой стул. Ты ведь ничего не имеешь против музыки?
— Нисколько.
— Должен предупредить тебя, что привык слушать музыку на полной громкости. Я слегка глуховат.
— Я уже доволен тем, что просто еду.
