— Нет, и аллигатор скорее спал, чем бодрствовал, — сказал Тим. — Всего пять футов. Самое большее — шесть. Я одолжил клюшку номер пять у отца парнишки — это он инициировал мою благодарность — и пару раз его ударил.
— Ударил аллигатора, я думаю, а не отца.
Тим рассмеялся.
— Все верно. Аллигатор нырнул в водную преграду, ребенок спустился вниз, вот и все. — Он сделал паузу. — Ну и еще я попал в вечерние новости. Размахивающий клюшкой для гольфа. Диктор пошутил о том, что я «загнал» его в лузу. Такой себе гольф-юмор.
— Да, понятно, а что насчет офицера года?
— Ну, — сказал Тим, — Я всегда приходил вовремя, никогда не болел, и они должны были кому-то его дать.
На другом конце провода на несколько мгновений воцарилось молчание. После чего Шериф Джон произнес:
— Я не знаю, вызвано ли это скромностью или низкой самооценкой, но мне не очень нравится, как это звучит. Я знаю, что требую слишком многого, для столь короткого знакомства, но я человек, который всегда говорит то, что думает. Некоторые говорят, что я стреляю изо рта. Например, моя жена.
Тим посмотрел на дорогу, на железнодорожные пути, на исчезающие тени. Перевел взгляд на городскую водонапорную башню, маячившую как робот-захватчик в научно-фантастическом фильме. Сегодня будет еще один жаркий день, решил он. Имея в виду что-то другое. Он может получить эту работу или потерять ее прямо здесь и сейчас. Все зависело от того, что он сейчас скажет. Вопрос был в том, действительно ли он этого хочет, или это просто прихоть, рожденная семейной историей о дедушке Томе?
— Мистер Джеймисон? Вы еще здесь?
— Я заслужил эту награду. Были и другие копы, которые могли бы получить это звание, — я работал рядом со многими хорошими офицерами, — но да, я его заслужил. Когда я уезжал из Сарасоты, то не захватил с собой почти ничего — хотел все забрать, когда осяду в Нью-Йорке, — но взял с собой выписку из приказа. Если хотите, я вам её покажу.
— Да, — ответил шериф Джон, — но не потому, что я тебе не верю. Я просто хочу на неё взглянуть. Ты чересчур квалифицирован для работы ночным стучащим, но если ты действительно этого хочешь, можешь приступать в одиннадцать вечера. С одиннадцати до шести, подходит?
— Да я этого хочу, — сказал Тим.
— Вперед.
— Вот так просто?
— Я еще и человек, который доверяет своим инстинктам, и я нанимаю ночного стучащего, а не охранника в Бринкс[17], так что, да, так просто. Нет необходимости приходить к десяти. Еще немного поспи, и заскочишь в офис около полудня. Офицер Гулликсон тебя проинструктирует. Времени много не займет. Это ведь не ракетостроение, как принято говорить, хотя ты сможешь увидеть некоторые дорожные ракеты на Мэйн-стрит в субботу вечером после закрытия баров.
