Он забирает умирающую женщину в башенку своего дома; она продолжает разговаривать, несмотря на сломанную шею. Он отрицает, что она мертва, и немного играется с ней. Госпожа совершает несколько покушений на его жизнь с помощью телекинеза, оживив его простыни, затем пытается бежать, подняв своё тело, и, наконец, умирает, однако Пола во время дискуссии поглощают мысли о девочке, и о том, как он, сожительствуя с ней, будет добывать для неё еду.
Семью старика и девочки (состоящую из двух человек) он находит неподалёку; они живут в автобусе. Обменявшись с Полом несколькими враждебными замечаниями, отец насыщает дискуссию упоминаниями многочисленных достоинств своей дочери (несмотря на то, что она не может говорить и является совершенно одичавшей). Он рассказывает о бедах своей семьи и наследственных проблемах, не позволивших им стать изменёнными и быть признанными в качестве господ, а также сообщает, как болезнь погубила бо́льшую часть поголовья домашней скотины, а господа уничтожили сельскохозяйственные земли (до этого Пол никогда не задумывался о том, что люди могут жить с земли). Он объясняет, почему пока не нашёл мужа для своей дочери Джейни, но, похоже, ему нравится идея, что её заберёт Пол. Тот так и делает, однако отец говорит ему, что примет её обратно, если Пол останется недоволен.
Позднее Джейни и Пол, замаскировавшись под господ, преследуют мальчика и разделяются, чтобы поймать его в воздушных шахтах. После того, как Пол ломает мальчишке шею, здание, где они находятся, обнаруживает их и задерживает. Начинается лекция об оптимальном развитии, однако Пол взламывает дверь. Джейни удаётся бежать, тогда как Полу это почти удаётся, но ментальные силы умирающего мальчишки заставляют стержень, державший дверь открытой, выскользнуть и зажать в двери ступню Пола. Пол говорит мальчику, что тот мёртв, и в тот же миг стержень падает на землю, а Пол призывает Джейни к действию; она отгрызает ему ступню, её слёзы смывают его кровь.
Время и место действия
Данный мир, с возвышенными до полуразумного состояния животными и человеческим видом, разделившимся на несколько ветвей, ушедших по разным эволюционным путям, а также исчезновением как твёрдой валюты, так и кредита, кажется мне тем же либо весьма похожим на тот, что мы видим в рассказе «Соня, Крейн Уэсслман и Китти» («Sonya, Crane Wessleman, and Kittee», 1970). На этот раз люди либо возвращаются к животному состоянию, когда их ресурсы уничтожены, либо же возвышаются, получая псионические способности, вроде металингвистического общения и психокинетических сил.
