Никак не получалось мира между Клавушкой и Белым. Что бы он ни сказал, Клавушка обязательно возражала. Так, например, он говорил простое:
— Будет дождь.
Клава тут же отзывалась:
— Откуда тебе известно?
— Туча наползает.
— Как наползет, так и уползет!
Или он спрашивал Таю:
— Ты читала в газете? — и называл статью.
Клава не упускала случая иронически спросить его:
— Ты и газеты читаешь? Все стараешься умнее стать?
И находчивый Белый почему-то не знал, что ответить.
Зато к Игорю Клавушка относилась с откровенным восхищением:
— Парень — первый сорт. Присмотрись! Как раз по тебе, — говорила она Таиске. — Вполне положительный. А Арик не из твоей оперы. Верно?
— Не знаю.
А вскоре Федя всерьез поссорился с Таиской. Он читал во дворе, как вдруг где-то близко зазвенело, запело. Федя даже вздрогнул. Думал, что Белый включил «Аккорд». Посмотрел на свое окно и тогда понял, откуда звук. На кораблевском подоконнике работал какой-то проигрыватель. Бросил книжку, вбежал в комнату, кинулся к Таиске:
— Чей такой? Клавушкин?
— Я купила.
— На какие шиши?
— Какой ты грубиян. Такой жаргон — уши вянут.
— «Уши вянут» — тоже жаргон.
— Не жаргон, а идиома.
— Какая разница?
Федю вдруг осенило, крикнул сестре:
— Покажи-ка нашу книжку.
— А ты кто? Ревизор?
— Покажи…
— На! Отцепись…
Она бросила сберегательную книжку Феде. Он поймал ее на лету. Посмотрел — снято.
Сел, задумался.
— Ну, что надулся, как мышь на крупу?..
— Причем тут мышь?
— Ну, хочешь, я его в окно выброшу. И не будет у нас никакой музыки.
— Бросай! Мне-то что?
Таиска подержала проигрыватель над головой и поставила на место.
— Ну, чего ты взъелся? Верну тебе твои копейки.
— Порядочные люди так не поступают, — сказал Федя, стараясь выглядеть спокойным.
— Знаю… Все знаю, что ты мне скажешь… И вообще — оставь меня в покое.
«Оставь в покое» означало «убирайся вон!». Что Феде оставалось делать? Он ушел в беседку и стал обдумывать, что случилось. Прощай телевизор, голубая мечта… Но из-за одного телевизора Федя так не переживал бы. Сестра потратила общие деньги, даже не поинтересовавшись его мнением. Вот что особенно обидно.
За ужином мать заметила, что между братом и сестрой пробежала черная кошка.
— Вы что? Повздорили?
— С чего ты взяла? — удивилась Таиска почти натурально.
Федя промолчал, ему не хотелось ни врать, ни рассказывать, что случилось.
О новом проигрывателе мать ничего не спросила, видно, тоже подумала, что это Клавушкин.
С некоторых пор Клавушка загрустила. И однажды сказала Таиске, отодвигая от себя учебники:
