17. Итак, если чины не могут сделать никого уважаемым, если, кроме того, их марает прикосновенье дурных людей, если с переменами времени они перестают блистать, если они дешевеют от людского мнения — какая в них заключена желанная красота, не говоря уже о способности придать ее другим?
1. Или, может, царства и дружеское с царями обхождение способны сделать человека могущественным? «Почему нет, коли их благоденствие непрестанно длится». 2. Но полна примеров древность, полон и нынешний век, как цари сменяли благоденствие на злополучие. О преславное могущество, которое и для сохранения самого себя оказывается недостаточно действенным!
3. Если же эта власть над царствами есть источник блаженства, разве она, в каком-нибудь краю отсутствуя, не должна уменьшать счастье, приносить страданье? 4. Но хотя широко простираются людские державы, неизбежно остается куда больше народов, над коими никакой царь не властвует. 5. А где прекращается сия сила, делающая людей блаженными, туда вкрадывается бессилие, делающее их несчастными; таким образом царям неизбежно достается большая доля несчастья, чем благополучия.
6. Тиран, познавший опасности своего жребия, уподобил страх, причиняемый царством, боязни меча, над головой висящего{106}. 7. Что же это за власть, которая изгнать укусы тревог, спастись от жала боязней не в силах? Конечно, владыки хотели бы жить спокойно, но не могут: и после этого хвалятся властью! 8. Сочтешь ли ты человека могущественным, если видишь, что он желает того, чего не может добиться; сочтешь ли могущественным того, кто окружает себя клевретами, кто страшащихся его сам сильнее боится, от чьих слуг зависит, чтобы он выглядел могущественным? g. Нужно ли мне говорить о тех, кто близок царям, если я могу показать, что сами царства исполнены столь великой немощи? Сих приближенных повергает царская власть, часто невредимая, часто пошатнувшаяся. 10. Нерон Сенеку, товарища и наставника своего, принудил избрать себе кончину; Папиниана, долго меж придворными могущественного, предал солдатским мечам Антонин{107}. 11. А ведь оба хотели отречься от своего могущества, а Сенека пытался даже имение свое передать Нерону и удалиться на покой
