Островерхая шапка Давид-Бека была увенчана красной кистью с позолотой на концах. Такую носил только он один, как Верховный властитель. За ним следовали знаменосцы со знаменем цвета неба с красной каймой по краю. Конь Бека звонко заржал и, взвившись на дыбы, застыл на месте.
— Мир добрый жителям Пхндзакара! — крикнул Бек.
— Пусть здравствует Давид-Бек! — нестройно, хриплыми голосами ответили полухмельные люди.
Смущенный Туриндж преподнес Беку хлеб и вино. Верховный властитель улыбнулся, соскочил с коня и медленно подошел к старику, который стоял с непокрытой головой.
— Да будет вечно щедрым для нас твое солнце, тэр Давид-Бек! — только и смог выговорить растерявшийся Туриндж и добавил: — Отведай этого святого вина и хлеба, коим одарили нас деды вместе с горсточкой земли нашей.
Бек взволнованно взял старика под правую руку.
— Свидетель тому бог, что я с миром и любовью прибыл в твой дом! — сказал он и последовал за Туринджем.
Навстречу им шла Вард-хатун. Распространяя одуряющий аромат благовоний, она кинулась в объятия Бека, доводившегося ей двоюродным братом.
— Редко услаждаешь ты наш взор, Давид!.. — сказала она, проливая слезу. — Разве не знаешь, как мы тоскуем по тебе? Одного такого мужчины в народе, как ты, достаточно, чтобы всякий армянин восхищался собой.
Давид-Бек снисходительно улыбнулся.
— Цветешь, Вард, — сказал он шутливо. — Для тебя, я вижу, не существует зимы.
— Пусть бог удалит зиму подальше от нашей земли…
Бек высвободился из объятий родственницы и попросил Туринджа показать ему укрепления Пхндзакара.
Только меликам разрешил он сопровождать себя, остальным велел продолжать свадьбу. Туриндж отвел дорогого гостя на край скалистого острова, показал пещеры, которые были в скалах, показал и тайный ход. Бек интересовался всем. Но разговаривал только с Мхитаром и Туринджем. Потом пожелал увидеть жениха. Тот пришел раскрасневшийся, хотя и невозмутимый, даже чуть больше обычного расхрабрившийся. Бек глянул на него, улыбнулся, отыскал взглядом Бархудара…
— Видишь, каков у тебя зять? — сказал он спокойно. — Да будь я его тестем, не пожалел бы в приданое дочери и трех сел.
Бархудар побледнел. Чтобы скрыть волнение, он поклонился ниже должного и, не разгибаясь, сказал:
— Я уже решил подарить сотнику Товме три села.
Бек понимающе подмигнул Мхитару. Спарапет ликовал. Еще бы! Ведь тем самым Верховный властитель одобрял его. Тут Давид-Бек стал шутить с меликами. Бархудар хотя и слушал Бека и сам смеялся вместе с другими, но сердце у него обливалось кровью. Одно то, что Бек приехал в гости к лжемелику Туринджу, Бархудар считал бесчестием для себя. Не говоря уже о том, что Давид-Бек не удостоил вниманием замок Хндзореска. Понимал Бархудар и то, что Бек хитростью выманил у него три села и отдал их Туринджу. Этим он наказывал Бархудара. Но довольствуется ли Бек тремя селами или еще большее наказание готовит наперед? Бог знает. Как угадать? В душу Бека не заглянешь…
