.
Новый дом стоял на севере Останкино, населенного тогда главным образом заводскими рабочими с семьями. Через пару лет там воздвигли монумент «Покорителям космоса». В те же годы многие соседние улицы получили «космические» имена: Академика Королева (главного конструктора советской ракетно-космической программы), Цандера (пионера ракетостроения) и т. д. Появился даже Звездный бульвар. К концу 60-х годов район украсила Останкинская телебашня – несколько лет она была самим высоким в мире свободно стоящим сооружением159.
Когда Сташинские добирались из центра домой на метро, выходили они на станции «ВДНХ». Фонтан Дружбы народов, окруженный статуями женщин из каждой республики в национальных костюмах, служил символом указанной дружбы, а сама Выставка достижений народного хозяйства – символом научно-технического прогресса. Москвичам и гостям столицы оставалось делать выводы, насколько представленные там новшества отражают будни советских граждан. Инге после первого визита в Москву твердо знала, что разница огромна. Известный диссидент Александр Зиновьев позднее много напишет о лживости советской пропаганды в романе «Зияющие высоты» (1976) – сатире на окружающую действительность.
Из отдела по разработке эмигрантов Сташинского перевели в управление нелегальной разведки. Новый, еще молодой куратор – Сергей Саркисов – произвел на Инге впечатление куда лучше Фабричникова. И по-немецки он говорил свободнее, якобы потому, что много общался с приятелем-капиталистом из Западной Германии. Саркисов объяснил Богдану, что ему приказано учить немецкий и английский на индивидуальных занятиях, пройти германскую школьную программу, ознакомиться с новейшей западной литературой, чтобы потом сойти за своего. Также ему надо было выучиться хорошо фотографировать и работать на радиопередатчике. КГБ самым тщательным образом тренировал своих нелегалов. «Вклад в каждого, кто тайно работал на Советы, был огромен», – писал сотрудник ЦРУ Уильям Худ. По его мнению, КГБ использовал нелегалов «для контакта с агентами, к которым слишком рискованно подводить вышестоящих офицеров, защищенных должностью в посольстве. Другие нелегалы служат главным образом специалистами по коммуникации, проводниками тех сведений, что идут в Москву от агентов на местах».
Именно такой была одна из задач, поставленных Сташинскому на будущее Алексеем Крохиным. Но генерал рассчитывал и на то, что его суперагент по-прежнему будет устранять врагов советского режима. Богдана натаскивали как нелегала неведомого Худу разряда – убийцу в постоянной готовности, хоть и глубоко законспирированного, жителя одной из западных стран, который мог бы в любое время без промедления ликвидировать того, на кого укажут в Кремле или на Лубянке. В управлении Сташинскому выбрали гражданскую профессию – брадобрея. Парикмахерская послужила бы им с женой неплохим прикрытием на Западе. Богдану предложили на выбор две страны: Англию и Швейцарию. Он решил жить под сенью Альп. Инге было все равно куда ехать, лишь бы бежать из утомительной ссылки в Москву
