– Не ты один, – сказала Пэм и улыбнулась ему.
Сэди сжала руку Этана в знак солидарности. Он посмотрел на нее и улыбнулся, видимо понимая, куда движется эта история. Наклонившись ближе, он заявил:
– Помнишь, ты предлагала мне поговорить с Ричардом лично, а не посылать к нему своих юристов?
– Да.
– Ну, я с ним поговорил. – Он подмигнул ей, и Сэди смутилась. – А теперь просто слушай.
Они оба повернулись к остальным, собравшимся за столом.
– Я выхожу на пенсию, – сказал Ричард, оглядев каждого в комнате. – Мы с вашей мамой хотим немного пожить для себя.
– Но ты не такой старый, чтобы выходить на пенсию! – Пэм была откровенно шокирована.
– Вот и прекрасно, – сказала Марианна, улыбаясь мужу. – Зачем ждать времени, когда нас будут возить в инвалидных колясках? Нет. Мы хотим наслаждаться, Пэм. Твоему отцу давно пора перестать так много работать.
Ричард кивнул, улыбаясь своей семье.
– Ваша мама права.
– Но магазин… – Пэм уставилась на своего отца.
Ричард пожал плечами.
– Он приносил нам хороший доход. Благодаря ему мы дали вам хорошее образование. Мы вместе работали в нем, создавая нечто особенное.
Марианна и ее муж обменялись многозначительными улыбками, и Сэди им позавидовала. У этой пары было то, о чем она мечтала. Настоящее партнерство. Они работали, жили и любили друг друга десятилетиями.
– Те деньги, которые «Харт чоклит» платит нам за местоположение магазина-кондитерской, а также за список наших клиентов и веб-сайт… – Ричард подмигнул своей жене. – Я смогу отвезти вашу маму во все поездки, о которых она мечтала годами. Мы отправляемся в круиз в мае. Первым классом. В Европу. К тридцатилетию нашей свадьбы.
– Европа? – Тони был поражен.
Сэди вздохнула: поездка в Европу казалась ей очень романтичной. Супруги Донателло так долго живут вместе, но по-прежнему любят друг друга и хотят проводить больше времени вместе.
– Да. – Его мать радостно улыбнулась. – Мы решили развлечься. Теперь можно позже ложиться спать, потому что вашему отцу не придется вставать в три часа утра.
– С нетерпением жду этого, – сказал Ричард, улыбаясь Этану.
– Значит, все было напрасно, – прошептала Пэм. – Я чувствую себя идиоткой. – Она посмотрела на Габи. – Я так виновата. Я не хотела предавать тебя. И врать.
– Я знаю. – Он встал, подошел к ней и помог подняться из-за стола. – Я люблю тебя, Пэм Кассини-Донателло.
Она одарила его неуверенной улыбкой и прижалась к его груди, вздыхая, когда он обнял ее.
– Я тоже тебя люблю, Габи.
