— Кажется, я слышал призывы к убийству? А как же законы Ниана Второго Святого? Гарантирующие каждому честному гражданину империи, — Ислуин резким движением оголил до локтя правую руку девочки, демонстрируя, что там нет клейма, — право на суд и защиту?
Купец стал похож на выброшенную на берег рыбу. Наконец справившись с волнением, чуть заикаясь, он сумел ответить:
— Н-но это в-вор. Он ст-тащил у меня кошелёк. А его и раньше на воровстве в-видели, только всё пойм-мать юркое отродье тёмных демонов не м-могли.
— Я готов стать свидетелем по делу о ложном обвинении. И о том, что девочка не виновата.
На этих словах купец побледнел. Потому что хотя тот же кодекс Ниана Второго за преступление женщину карал суровей мужчин, но за вред, причинённый «невиновной особе женского пола», мог и отправить на каторгу. А уж за убийство девочки петля грозила всем кроме, разве что, дворян из старших родов. Ислуин достал кошель из-за пояса и кинул в грязь перед толпой:
— Вы обронили его сами. Надеюсь, вы не попытаетесь обвинить в краже меня? — улыбка стала совсем ледяной, а голос зазвучал так, что у всех побежали мурашки по коже. — Отдайте девочке в качестве компенсации три семина медью и будем считать инцидент исчерпанным.
Когда толпа рассеялась, девчонка попыталась было сбежать следом. Её остановила стальная хватка незнакомца:
— Нет уж, милая. Пойдёшь со мной. Сарнэ-Туром не часто радует живущих под облаками своим вниманием. И ты, пока я не пойму значения нашей встречи, будешь рядом. Да не хватайся за этот мусор, — Ислуин чуть не рассмеялся, увидев как девочка опять вцепилась в своё подобие ножа. — Вашим богом клянусь, ликом и духом Единого и Двуединого, что не причиню тебе вреда этот день, эту ночь и следующий день. И дам потом уйти свободно, если ты захочешь. Как твоё имя?
— Лейтис, — ответила та, успокоенная клятвой.
Преступить обещание не смели ни чужаки, ни самые «отмороженные» подонки. Потому что имя нарушителя всегда появлялось в ближайшей церкви, даже если слова произносили в глухом лесу и слышали их лишь двое. После чего за отступником начиналась охота, кончавшаяся всегда одинаково — позорным столбом и четвертованием на площади.
Дорога до гостиницы заняла ещё минут двадцать, в течение которых Лейтис дважды попыталась сбежать. Оба раза остановленная крепкой рукой Ислуина. Но едва они перешагнули через порог общей залы и окунулись в густые запахи, идущие с кухни, всё было забыто. Лейтис окинула голодным взглядом несколько то ли поздно обедающих, то ли рано ужинавших постояльцев, сглотнула слюну и нахально посмотрела в сторону своего спутника: если уж тащил сюда, может, накормишь? А получив кружку бульона с независимым видом села в углу, глядя как Ислуин о чём-то договаривается с хозяином.
