Спасение пришло откуда не ждал: в нашу комнату залетело, кружась и пританцовывая, "сказочное видение" – мясистая девица в прозрачном газовом пеньюаре.
— Ма-а-альчики, ма-а-альчишечки! Анаша[75] у вас есть? Неужели мы нынче же не устроим афинскую ночь?
— Симка! — имя прорвалось от кого-то из коммунаров сквозь вал скабрезных шуток: — Ты хоть сиськи спрячь!
— Так почему же вы, черти, не идете ко мне? Почему не несете анашу? Ну, скорее! Скорее! Эх, и накурилась бы я!
Выписав неуклюжий пируэт между коммунарскими руками, девица решительно полезла на стол. Под натянувшимся в нужных местах газом сиротливо белели кружева коротких панталон.
— Светится все… — из головы очкастого паренька мигом вышибло всю политику.
— Держите ее, пока стол не своротила! — крикнула Александра.
Кажется, только у нее сохранилась достаточная трезвость рассудка. И слова она нашла на диво верные – желающих подержать оказалось более чем достаточно.
— Любовь красивая, свободная, с полным сознанием существования своей связи только до тех пор, пока есть необходимость друг в друге, — вещала любительница анаши, вяло трепыхаясь в чьих-то мосластых руках. — Ведь марксизм говорит: сознание необходимости – это и есть свобода. Здесь люди дополняют друг друга, и только из этого сочетания может получиться полный человек!
— Вот это приход! — искренне восхитился я.
— Женщины, вы первые должны быть сторонниками и проводниками новой свободной любви, — включился в действие опоздавший к держанию очкастый парень. — Вам нечего терять, кроме своих цепей!
— Бедняжечка, — Саша явно не разделяла общей веселости. — Только глянь!
Кивнула вниз, на выставившиеся из-под приподнятого подола голени девицы, густо расписанные разноцветными синяками. Но меня почему-то пуще всего задели старательно забеленные зубным порошком парусиновые туфельки с бесстыдными заплатками на местах, в которые упираются большие пальцы.
— В заросшую канаву легко падать.
Девица тем временем всецело отдавалась животрепещущей теме:
— …новая любовь это свободная связь на основе экономической независимости и органического влечения индивидуумов противоположного пола…
На одном, как видно особо поднимающем "душу" моменте очкастый парень не выдержал. Резким кивком головы закинул повыше со лба шевелюру, облизал губы, в уголках которых уже белела пена:
— Будем петь и плясать! — заявил он, перекрывая веселый ор бригады. — Зови своих подруг, Симка, сейчас же зови! В день Интернационала так можно!
