Егор стоял рядом. Юношеская мечтательность из его глаз улетучилась еще зимой, когда руки примерзали к арматуре и через брезентовые варежки, а энергии тепловой станции хватало только на стройку, в общежитии приткнули буржуйки и топили их плавником. Ушла мечтательность, но никуда не делась мечта.
Ветер бился в Егорову крепкую спину, но он погодных трепыханий не замечал. Стоял прочно, заматеревший, с щетиной и прокопченным лицом, с навсегда появившейся складкой между бровями.
Насосы перекачивали холодные ледниковые воды в бассейн Тихого. Мировой климат-контроль был запущен.
***
В этот день Влад любил перебирать свой ящик. Он называл этот сундучок «дедовским».
За окном палило солнце, слепил свежий снег, а Влад, задернув плотные шторы, сидел в полутьме тесной комнатушки с кружкой кофе — на гору он сегодня и не собирался.
Но не отпил он еще и половины, как запищала сигналка — вызывала дирекция.
— Чтоб вам, — буркнул Влад. Потянулся, нажал кнопку.
На экране высветился чернявый и горбоносый Вахтанг Чхеидзе. Смущенно улыбаясь, он сказал:
— С днем рождения, Владислав Игоревич!
— Угу, — кивнул Влад и отпил кофе, — спасибо. И? Сдается, мне это не все.
Вахтанг зарыскал глазами, коричневое его лицо со светлым следом от горнолыжной маски потемнело еще больше.
— Тут Синицыны приехали…
Влад поднял лицо к потолку.
— Охохонюшки… А чего? Не зима ж вроде.
— Ну да, они на море приехали вроде, а тут… — бормотал Ваха.
— Понятно.
— Я им сказал, что у вас выходной, что день рождения… Но вы же знаете, там Анатолий этот… Вот я и к вам…
— Да ладно, Ваха, чего там, — прервал его Влад. — Скажи, скоро буду.
— Спасибо, Владислав Игоревич! Спасибо! — обрадовался Ваха и отключился.
— И нет нам покоя… — начал напевать Влад, натягивая горнолыжный комбез.
***
— Как водичка? — спросил Ваха.
Синицыных на курорте знала каждая собака. Анатолий с Лидией Петровной приезжали в Гагру два раза в год, а то и три.
К своим тридцати пяти (учились вместе, поженились еще студентами) они защитили каждый по кандидатской, а Анатолий даже докторскую; имели репутацию и «приход» в виде верных студентов, аспирантов и слушателей. Современная наука «Философия свободной души» набирала популярность, и Синицыны оказались в струе.
За собой следили: стройные, подтянутые, вечером намазаться кремом, раз в неделю массаж и сауна, по утрам гимнастика, вечером прогулка по зеленым московским улочкам.
В Гагру приезжали в зимнее время, «под снег» — хорошенько катнуть на лыжах; а летом любили Пицунду — там и пляжи получше, и море поласковее.
