«Папа».
Бинцзай, указывая пальцем на карниз храма предков, глупо улыбался.
На самом деле там не было ничего удивительного — всего лишь старый феникс, в шрамах и отметинах. Черепица обжигалась здесь, в деревне. Так что благодаря деревьям, которые росли на горе, благодаря земле, на которой росли эти деревья, и появилось оперенье у феникса. Похоже, многослойное оперенье было слишком тяжёлым, и феникс не мог взлететь, он лишь слушал живущих в горах горлиц, фазанов, дроздов, ворон, слушал тишину раннего утра или поздней вечерней зари, слушал, пока не состарился. Но он всё ещё высоко держал голову и смотрел на россыпи звёзд или гряды облаков. Он хотел взмыть вверх и потянуть за собой крышу, хотел полететь так же, как полетел тогда, когда указывал предкам нынешних жителей деревни Цзитоучжай путь к новому и прекрасному месту.
Два парня вышли из храма, держа в руках железный котёл, увидели Бинцзая и невольно удивились.
— Это же Бинцзай?
— Он что, ещё не умер?
— И как его земля носит?
— Похоже, сам владыка ада забыл о нём.
— Этот урод своим поганым гаданием меня чуть на тот свет не отправил.
За эти несколько дней отношение к Бинцзаю изменилось, и люди снова не принимали его всерьёз. Они даже сошлись во мнении, что это из-за него они потерпели поражение в войне, да и все другие несчастья и бедствия, что выпали на долю деревни Цзитоучжай, тоже навлёк он. Парни поставили котёл на землю, а увидев, что Бинцзай уселся на оставленную под деревом соломенную шляпу, совсем рассвирепели. Один из них подскочил к маленькому старичку и отвесил ему оплеуху — тот рухнул как подкошенный. Другой, сунув под нос Бинцзаю острый нож, брызгал слюной ему прямо в лицо: «А ну, врежь себе сам, не то я тебя вот этим ножичком…»
«Смелей!» — за их спинами раздался ледяной голос, они обернулись и увидели белое, как смерть, рябое лицо.
Портной Чжун, который был самым уважаемым из всех уважаемых в деревне людей, выставил вперёд два пальца, указывая на лбы одного и другого: «Он вам в отцы годится, разве можно быть с ним неучтивыми?»
Парни, понимая, что до портного Чжуна у них нос не дорос, и сообразив, что портной Чжун — дядя Бинцзая, переглянулись, подхватили котёл и исчезли, чтобы не доводить дело до греха.
