. Несмотря на этот скачок, сэр Рональд Линдсей – новый британский посол в Берлине – без особого энтузиазма отнесся к своему назначению: «Версальский договор настолько скучный, что можно заснуть стоя, когда читаешь его
[113]. Насколько я понимаю, работать в Берлине – это все равно что толочь воду в ступе»
[114].
Однако многие иностранцы, которые посетили Германию в период между Локарно и Великой депрессией, придерживались иного мнения. Совершенно неожиданно Германия стала страной инноваций, современной и притягательной. Особенно это ощущалось в Берлине. Даже политическая нестабильность казалась некоторым туристам плюсом, в частности англичанам, которые хотели сбежать из своей традиционалистской и консервативной страны.
Для писателя Кристофера Ишервуда и «ему подобных»[115] Берлин был городом свободных сексуальных отношений[116]. Люди отправлялись в страну, жители которой совсем недавно убивали их отцов и старших братьев, в том числе из чувства протеста[117]. Жить вдалеке от родины, там, где не имеет значения, к какому классу ты принадлежишь, – такая свобода манила и опьяняла их. Они радовались не только ночным клубам Берлина, но и самым обыденным вещам. Эдди Сэквилл-Уэст (позже лорд Сэквилл, кузен писательницы Виты Сэквилл-Уэст) вспоминал, с каким удовольствием он гулял в «шотландском тумане» под Дрезденом. В 1927 г. англичанин прожил в этом городе несколько месяцев, изучая немецкий язык и музыку. «Возвращаясь на автобусе, я словно перенесся в те времена, когда только начал обретать свободу. Я радовался каждой витрине, которую мы проезжали, с наслаждением произносил слово «Hauptbahnhof»[118][119], – писал Сэквилл-Уэст.
Тремя годами ранее англичанин приезжал в Германию не для того, чтобы познакомиться с мальчиками, а чтобы, напротив, излечиться от гомосексуализма. В 1924 г. Сэквилл-Уэст провел несколько месяцев в клинике доктора Карла Мартена во Фрайбурге. Этот человек на самом деле был шарлатаном и мнимым психоаналитиком. Мартен заявил, что проблемы Эдди связаны с материнским комплексом. Чтобы излечить англичанина от гомосексуализма, «доктор» накачал его каким-то веществом, от которого к концу ужина несчастному Сэквилл-Уэсту стало плохо: «Неожиданно я почувствовал, что лекарство подействовало на мои семенные железы, и последующие три с половиной часа я провел в невыносимых муках. Мартен сказал, что мое подсознание было готово испытать боль в этом месте. Боже! Какое же это было мучение! Боль утихала и снова возвращалась, словно пламя свечи на ветру, которое то гаснет, то разгорается с новой силой»
