, употребляемый в этом договора, обозначал собою не этнографическую единицу, т.е. не единицу того или иного племени, но политическую единицу, т.е. субъекта, принадлежавшего к русской государственности, русского гражданина, без различия его племенной принадлежности. Равным образом и
«гьлы Русьскые», заключавшие в Царьграде по поручению Олега договор с византийским правительством, явились сюда не в качестве представителей того или иного племени, но в качестве полномочных представителей киевского князя, т.е. были дипломатическими представителями русского государства и русского славянского народа.
«Олышав же се Болоднмер в Новегороде, ~ читаем мы в летописи, -яко Ярополк у б и Олега, увоявся вежа за море; а Ярополк посадники своя посади в Новегороде, и ве володея един в Русн».
Таким образом, как до летописца Нестора, использовавшего в своём летописании предшествовавшие ему летописные труды и другие источники, так и при Несторе, термином русь обозначались все восточно-славянские племена, входившие в состав обширного славяно-русского племенного союза.
Походы и завоевания киевских князей Олега и Игоря, в частности их походы на Царьград, предпринимавшиеся ими с огромными армиями, достигавшими десятков тысяч вооружённого народа; такие же походы русов на Каспийское море в X в. (913-944 гг.); договоры Олега и Игоря с греками, которые, «ведутся исключительно от имени Руси, как народа сильного, давно оседлого на своих местах и довольно ясно определявшего свои отношения к соседям»; крупные иноземные торговые сношения, поддерживаемые русскими купцами с Константинополем, с Хазарией, с Поволжьем и далее на восток, - все это доказывает, говорит историк, «что Русь, основавшая наше государство, нс была какою-нибудь отдельною дружиной или каким-то родом, который пришёл со своими князьями, призванными в Новгородскую землю для водворения порядка, но это был целый сильный народу отличавшийся предприимчивым, суровым и властолюбивым характером» [48].
Однако, даже поверхностное знакомство с договорами, заключёнными Олегом и Игорем с греками от имени Руси, делает ясным, что между Русью и Византией существовали уже и до этих договоров организованные торговые сношения, и показывает, что эти договоры заключались «на удержание и на извещение от многих лет межю Христианы (т.е. греками, Византией) и с Русью бывшюю любовь», а следовательно, показывает, что Русь существовала на Днепре и на Чёрном море задолго до второй половины IX в., т.е. до эпохи так называемого призвания варягов. Это явствует также и из двух выступлений византийского патриарха Фотия в 865 г., где о
