Мне же было не до переживаний. Новые ощущения возникли внизу живота — тянущие, томные. Их вскоре сменил жар, жар всепоглощающего желания, я впервые в жизни захотела настолько безумно — до боли во всем теле — прикосновений сидящего напротив мужчины. Он же, зло ругаясь, наполнял шприц ярко-бирюзовой жидкостью.
— Странно, но я счастлива, что жених мне изменил. Если бы не это, никогда не покинула бы «Гнездо», не попала бы на Леран, не встретила бы тебя. На станции и потом на Фиоре было скучно, а с тобой я по-настоящему живу.
— Иди ко мне, Алиса, — поманил он свободной рукой. — Почему ты остановилась?
Я подползла к сидящему на корточках мужчине ближе и призывно улыбнулась:
— Лучше ты иди ко мне.
И он пошел, но почему-то не выбросил шприц, наоборот, попытался применить его против меня. Лучше бы поцеловал, негодник! Шприц мешал, и я постаралась выбить его, но Маркус не позволил — навалился всем телом, вжал в постель и вонзил острую иглу в плечо. Неприятно.
— Ай…
— Тише, я с тобой.
Выдернув иглу, Маркус остался лежать на мне, и, тая от удивительных ощущений, я попыталась обнять его крепче. Блондин застонал обреченно и вдавил меня в одеяло сильнее.
Я не растерялась — и развела ноги, так, чтобы он оказался между них.
Выругавшись, Маркус возмутился:
— Прекрати, Алиса! Тебе это не нужно, поверь, — и принялся отчитывать: — Ты зачем ела неизвестные ягоды? Это не только афродизиак, но и в большом количестве яд.
В голосе Маркуса звучало облегчение, но при этом в бедро мне упиралось свидетельство того, что он не так невозмутим, как старался показать. Каменное, нет, стальное свидетельство, внушительный аргумент в пользу моей теории, что я не безразлична блондину.
— Алиса, не ерзай подо мной, я же не железный, — процедил сквозь зубы Маркус.
Ха, я бы поспорила!
— Буду лежать неподвижно, если ты меня поцелуешь, — предложила сделку я.
Блондин покладисто чмокнул в щечку.
— Ты издеваешься? — возмутилась я и неожиданно зевнула.
Сон пришел подлым, нападающим из-за угла преступником — и ограбил меня, лишив обжигающих прикосновений желанного мужчины.
Я уже глубоко дышала, сдавшись на милость дремы, когда изгиба моей шеи коснулись горячие губы. Жадный, но короткий поцелуй опалил чувствительную кожу. Увы, проснуться, чтобы стребовать продолжения, я уже не смогла.
— Ты почти свела меня с ума, Алиса, — произнес Маркус, ложась рядом и крепко обнимая.
Признание прозвучало почему-то грустно.
