Охранники СИЗО не стали подходить к автомобилю, поприветствовали майора и открыли ворота.
— До понедельника, — махнув рукой, попрощался Гаврилов и нажал педаль газа.
Свернувшийся в багажнике Николай Бондарь нервничал сильнее водителя. Зачем начальник подсунул ему отмычки? Почему не может подождать неделю до освобождения? Какого черта вырванную пуговицу забрал себе? И главное, зачем попрощался до понедельника, ведь он должен вернуть его ранним утром? Напрашивающиеся ответы предвещали поездку в один конец.
Поколесив по городу, Гаврилов остановил машину около старых домов, предназначенных под снос. Пустые глазницы выбитых окон и никого — отличное место. Он надвинул на глаза вязанную шапочку, вжал голову в плечи и вышел — в лицо колотились колкие снежинки. Как бы его пассажир не дал дуба в такой мороз.
Гаврилов открыл багажник. Внутри лежал скрюченный зек в наручниках и смотрел на начальника затравленным взглядом. Гаврилов расправил плечи — в этой паре он доминирует.
— Не сдох еще, Бондарь?
Зек заворочался, майор ткнул сжатыми пальцами ему под кадык и спросил:
— Почему этот район?
— Здесь Ткач слесарил, тайник в подвале, — засипел тот.
— Если привел к пустышке, — Гаврилов приподнял зека, выкручивая ему ухо, — пожалеешь, что родился.
Они вошли в темный подвал. Майор подсвечивал фонариком, а Бондарь ходил вдоль труб, изучая закутки.
— Кажется, здесь. — Заключенный наклонился, попытался сунуть сцепленные руки за канализационную трубу. Извернуться не получилось. Бондарь пожаловался на наручники: — В браслетах не достать. Попробуйте сами.
Гаврилов скривился: раб посягнул на порядок доминирования-подчинения. Он ударил Бондаря кулаком в живот и приказал:
— На колени! Руки вперед! — снял наручники и пихнул ногой: — Лезь.
Бондарь поднялся, с опаской глядя на хозяина, запустил руку в тайник за трубой, пошуровал там, и его лицо преобразилось:
— Нашел, — радостно сообщил он, облизывая пересохшие губы.
Гаврилов шагнул ближе, представив, как приносит деньги своей госпоже. Эмоции их игр приобретут новые краски. У банды Ткача удалось изъять лишь часть добычи. Пока грабители мотают срок, он воспользуется этими деньгами. Выйдут, а дом снесен, взятки — гладки.
— Доставай!
Луч фонарика дергался от нетерпения, норовя заглянуть то справа, то слева от трубы.
— Тяжелая сумка, — оправдывался Бондарь, изображая усердие. — Что-то зацепилось, вверх посветите.
Гаврилов направил луч выше, Бондарь на время выпал из пучка света и неожиданно легко выдернул руку из-за трубы. Свет фонарика дернулся обратно, и расширившиеся глаза Гаврилова вместо вожделенного клада увидели нацеленный ему в лицо ствол пистолета. Майор обомлел, а Бондарь без лишних слов нажал на спусковой крючок.
