— Сама понимаешь — служба.
Марат встал. Он не выглядел уставшим, разве что немного похудел и оброс щетиной, что делало его более мужественным.
— Но… где ты отдыхал?
— С медсестрами договорился.
Как бы в подтверждение его слов проходившая мимо медсестра приветливо улыбнулась Марату и перевела оценивающий взгляд на Петелину. Она смущенно комкала ремешок сумочки обеими руками.
— Ты не обязан охранять Щукина.
— Я записал его под фамилией Карпов, на всякий случай.
Следователь одобрила такую предусмотрительность: если у Щукина есть подельники, то они заинтересованы, чтобы он умолк навсегда.
— И принял дополнительные меры, — закончил мысль Марат, указав на двух вооруженных патрульных, шедших по коридору. — Будут дежурить, пока ты не решишь, как поступить со Щукиным-Карповым.
Патрульные поздоровались с оперативником и сели по обеим сторонам двери в палату. Возникла неловкая пауза. Валеев шагнул в сторону, освобождая следователю проход. Елена удержала его, вцепившись в рукав, и понизила голос. Теперь она стремилась поймать его взгляд, но Марат упорно глядел в пол.
— Марат, ты ждешь от меня извинений, но я запуталась. Дочь, бывший муж, ты, мама — меня разрывает на части.
— Я ничего не жду. Ты свободная женщина.
— А еще Харченко требует…
— Полковник прав. Надо раскрыть это дело, и тогда…
— Что тогда? Новое дело и опять все по кругу.
Марат не ответил. Патрульные с любопытством прислушивались к разговору. Елена отпустила его руку и пробормотала:
— Нам нужно поговорить. Не здесь, не сейчас.
— Тебя ждет подозреваемый, — напомнил Валеев и ушел.
Елена дождалась, когда за спиной стихнут его шаги, выпрямила спину, надела строгое лицо следователя и шагнула в палату.
К допросу Романа Щукина она подготовилась. Уже знала о его давних отношениях с Аленой Ланской и Игорем Рыковым, имела на руках результаты экспертиз, указывающих на его вину в двойном убийстве. Догадывалась о мотивах. Оставалось вытянуть признание в предыдущих убийствах двух актрис. Когда человеком движут любовь и ревность, лучшая линия допроса — дать ему возможность выговориться.
Щукин не стал скрывать очевидное.
— Да, мы любим Алену оба — и я, и Рыков. Мы оба добивались ее еще со школы. Алена давала знаки каждому: то приблизит к себе, то отдалит. Рыков был первым у нее, а я лучшим. Она стремилась ко мне чаще, чем к нему, в последние годы.
— То есть, вы знали, что Ланская изменяет вам с Рыковым?
— Это не измена! — возмутился Щукин. — Алена честная, она не скрывает своих отношений. Мы как бы соревновались, а она поощряла победителя. Алена обещала уехать со мной, родить от меня.
