, а потому, что эти и подобные «чрезвычайные» дарования суть исходящие непосредственно от Духа Святого и в ответ на личные качества и духовный подвиг их носителей. Рукополагали только тех, кому нужно было передать, сообщить те дарования, которые исходят непосредственно от Христа как Служителя, Иерея и Архиерея! Такие дарования подаются тоже Духом Святым и, как мы видели, они тоже чрезвычайны, но отличаются принадлежностью к христологическому аспекту Церкви.
Тесная взаимосвязанность обоих аспектов Церкви не только не исключает, но и предполагает возможность совмещения как «христологических», так и «пневматологических» дарований в одной личности. Пророк и чудотворец может стать диаконом, пресвитером, епископом. И, наоборот, диакон, пресвитер, епископ могут стать обладателями даров пророчества, врачевания, чудотворения. И история Церкви знает таких великое множество! Но знает она и то, что дарования этой последней категории прямо связаны с личным духовным подвигом носителя иерархического сана, а не с его саном как таковым. Практика жизни показывает, что самый обыкновенный, рядовой современный батюшка при благоговейном состоянии духа и относительной (!) чистоте личной жизни непременно получает, пусть в очень малой мере (не в такой, как у святых, но все же получает), дарования прозорливости, врачевания словом молитвы, а в иных случаях и чудотворения. И это уже чисто пневматологический, собственно пневматологический аспект священства!
СВЯЩЕНСТВО КАК БОЖИЕ ИЗБРАНИЕ
Теперь, когда мы, как нам кажется, достаточно отчетливо выделили самое «христологическое» в «христологическом» аспекте Священства, а именно — власть и способность законно, не во вред себе, тайнодействовать в Церкви — нам становятся особенно понятными слова апостола Павла: «Тако нас да непщует человек, яко слуг Христовых и строителей тайн Божиих» (1 Кор. 4, 1). Конечно, «тайны Божии» понимаются здесь в самом широком смысле, но и в узком, следовательно, — тоже, то есть как священнодействия. Становится также понятным, что такое служение не может быть делом произвольного человеческого выбора. Действительно, в Священном Писании находим множество свидетельств о пастырстве как Божием избрании: «Бог поставил в Церкви» апостолов, пастырей, учителей «на дело служения» (I Кор. 12, 28; Еф. 4, 11). И хотя издревле в первоначальной Церкви такое поставление совершалось начальствующими людьми и при участии клира и народа, это человеческое действие и участие всегда рассматривалось лишь как свидетельство того, что поставление совершается по воле Божией, соответствует Божию избранию. Особенно отчетливо это можно видеть из беседы апостола Павла с «пресвитерами» («епископами») Ефесскими. Сам о себе он говорит здесь, что свою апостольскую «службу приял от Господа Иисуса», напоминает им о том, как он «три лета» каждого из них учил и наставлял (то есть он их и поставил в священные степени), и свидетельствует нечто чрезвычайно важное: «Внимайте убо себе и всему стаду, в немже вас Дух Святый поставил епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа Кровию Своею» (Деян. 20; 21, 31, 28).
