«Мы посетили в Пэкэмрай начальную школу, в которой каждый пятый ребенок страдает нервным расстройством»,— пишет далее французский журналист. Эту пропорцию, увы, «легко» объяснить социальным происхождением учеников: 25 Vo учащихся принадлежит к семьям иммигрантов, 90 Vo — к семьям, в которых отец занимается чаще всего неквалифицированным трудом. Благодаря специальной помощи при школе открыли детский сад, что в Великобритании остается предметом роскоши. Но эти «образцово-показательные проекты» вызывают естественный вопрос: достаточно ли открыть один детский сад или социальный центр, чтобы искоренить нищету? Государственные власти предприняли в 1969 г. исследование, названное «проектом общинного развития», которое имело целью выявить 12 зон, находящихся в неблагоприятных условиях. Можно было предположить, что эта работа приведет к борьбе в национальном плане за искоренение городской нищеты, однако этого не случилось...
Журналистка Сильвия Жуэ посетила одну из так называемых французских «тупиковых» школ. Ее рассказ — обвинение правящему режиму.
— Мы неполноценные. Раз мы здесь, значит, неполноценные.
Сильвия Жуэ от многих учеников слышала эту фразу. Журналистка разъясняет: «здесь» означает «в группе специального обучения». Действительно, группы эти «специальные». Созданы они были первоначально якобы для умственно отсталых детей. Но из 96 ребят только одного или двух, как она считает, можно назвать отсталыми. Остальные — совершенно нормальные. В чем дело? А в том, что сегодня под вывеской «специального обучения» скрывается нечто совсем иное.
Улица Гастон. Новостройка, пустыри. Посреди пустырей — дом, где расположена одна из таких групп. Все четыре года, проведенные здесь, этих подростков не оставляет вопрос, который только пятеро осмелились высказать вслух: «Чем же мы отличаемся от других?» «Другие» — это ученики «нормальных» классов, с которыми они встречаются ежедневно во дворе школы.
Министерство образования скупится на «отсталых». Ребята, предоставленные себе, днями слоняются без дела, видят, что никому не нужны.
— Мы не умалишенные, мы просто лишенные возможностей,— говорит Брижит.
Жоэль уже давно понял «что к чему» и смотрит на жизнь реалистично:
— Если бы у моих родителей были деньги, я бы не находился здесь.
«Несомненно. В этой и ей подобных спецгруппах нет ни одного сына или дочери промышленника, или врача, или инженера»,— подчеркивает журналистка.
М. Рондпьер, директор, говорил ей:
