ПОСЛЕДСТВИЯМ
Сеня почесал голову и прикинул, какие тут могут быть непоправимые последствия. Пустота — дело обычное. Вон, в дверном проёме пустое пространство есть. Да и квартира пустая. Ну, если самого Сеню не считать. Но почему-то себя никогда не считаешь…
Он продолжал вертеть хлебницу. На боку было написано:
НЕ СОДЕРЖИТ КОТА В МЕШКЕ
— А что содержишь? — сказал Сеня хлебнице и распахнул её. На внутренней стенке было:
А НИЧЕГО НЕ СОДЕРЖУ!
Сеня с ужасом заметил, что он пропадает… пропадает… пропадает…
Вокруг было пусто. Такое можно наблюдать в чисто-поле где-нибудь на юге России. Там, точно там, — где ночь непроглядна, степь безотрадна и комарьё. Благо, комаров не было. Но, вообще говоря, не было ни степи, ни черноты, ни белоты. Ничего не было. Дырки от бублика — и той не было.
Сене было легко, весело и смешно. А если честно — то даже страшно.
Он подумал о Полине, и она вдруг явилась. Ничего — не было, а она — была. Уже не потряхивала своими весёлыми дредами. Не звенела своими бубенчиками. Глаза её были — белые, как водка.
— Полиночка! Где мы? — Он хотел ухватить её за руку. Но расстояние до руки всё тянулось и тянулось. Вернее, расстояния не было вовсе. Но не было и руки.
— Нигде, — ответила хозяйка недостижимой руки.
— Как это — нигде? — Сеня начинал понимать: — И что? Меня тоже нет?
— Нас нет.
Сеня стал кричать: и долго, и отчаянно. Присел на корточки, сообразил, что и корточек тоже нет, и закричал ещё сильнее. Когда подумал о том, что и крика нет, — он тоже запропастился.
— Да ведь так не бывает! — объявил он, чуть не в слезах.
— Бывает. Ты просто придумал. — Она вроде говорила, а вроде и нет.
— Что придумал?
— Что у тебя есть отец, что у тебя есть друг, что у тебя есть любимая, что у тебя есть ты.
— А что же в таком случае есть?
— Да так, ничего.
Сене было плохо? Скверно? Или невыносимо? Нет, ему было никак.
Тут он взялся соображать. Да нет же — раз соображает, значит, есть чему соображать!
— И Декарта нет, ты его тоже придумал, — поправила его Полина.
— Боже, Боже, Боже!..
— А что Бог умер — это ещё Ницше писал. Но и Ницше, к правде сказать, тоже нет.
Сеня вспомнил издевательскую надпись на хлебнице: «Не содержит кота в мешке». Ага, щас! Ещё какой кот — жирный, что твои оладушки!
Тогда в этой пустоте вдруг появился мешок — прямо и повис в воздухе. Из него что-то мяукнуло. Сеня поглядел на Полину, но глаза её были безразлично белы — если вообще у неё были глаза.
Мяуканья не прекращались, — Сеня схватился за этот мешок, развязал, и оттуда на него глянул хорошенький рыжий котик. Глаза были зелёные, усы острые, а взгляд как бы говорил: «Ну что, влипли мы, братец?»
