Слушали (вернее, не слушали) лекцию про дуализм и что-то там. Пока Ася, раскрыв рот, безотрывно глядела на лектора (есть у неё страстишка к мужчинам за сорок), Дима перемигивался с рыжеволосой вертихвосткой за соседней партой.
Ещё одну пару отмотав, направились к Диме в институт. У него было уютно и болтливо: все по десять раз спросили, откуда такая мантия и что это за симпатичная башка справа от него.
— Невеста, невеста, — отвечал он всем. Ася чувствовала себя красной.
Лекция была интересная, хотя и чёрт знает, о чём, — даже Ася вслушивалась. Хотя обидно! Дима ведь правша, — а этой-то руки странным стечением обстоятельств был лишён. Ася предложила самой вести конспект, но Дима её почерка не понимал, так что корячился с левой.
Кончились пары, пошёл дождь, разошлись студенты, заплясала сигарета в Диминых устах.
Ася ручкой разгоняла дым перед собою, когда Диме позвонили.
— В «Дед-декаданс»? Буду через полчаса, — сказал Дима в трубку.
— Какой ещё «Декаданс»? — нахмурилась Ася.
— Да дружбан мой, Юлик. Мы пива выпить сегодня договаривались.
— Мне вообще-то к сессии готовиться надо. — Ася приподняла брови со значением.
— У тебя ж с собой конспекты? Мы тихонечко, мы не помешаем.
«Декаданс», как и всегда, был шумный, душный и весёлый. Ася, поджав губы в сдерживаемом гневе, бездумно переворачивала страницы, а Дима с Юликом несли какой-то вздор про общих знакомых.
— Я рад, что вы вместе, — сказал Юлик, подпёрший лицо кулаком
— Спасибо, — сказал Дима, повернул голову и поцеловал Асю в щёчку.
— Вы прям не разлей вода! — сказал Юлик, пялясь на Асю.
Она вздохнула:
— Приходится…
По правде сказать, Юлик уже давно никого за ручку не держал — не ладилось как-то. А вот Асю он бы охотно подержал!.. Отбивать девушек у друзей ему ещё не доводилось… Но и это его не смущало!
— А ты где учишься? — обратился Юлик к ней.
— В МПГУ.
— Ух ты! — сказал Юлик (хотя чхать он хотел на МПГУ; ночные грузчики на многое предпочитают чхать).
— Ты Мариенгофа-то дочитал? — ввернул Дима как бы невзначай.
— Да, давно. Скоро верну. — Юлик опять обратился к Асе. — А как ты относишься к Мариенгофу?
Ася намекнула, что ей бы готовиться, а не о каких-то марингах и голгофах трепаться, а потом заявила:
— Мне надо в дамскую комнату.
— Мне тоже, — поспешил сказать Дима. Глядя, как Ася истово бросает вещи в сумку, Дима решил, что не видать ему Юлика как своей правой руки: он кивнул ему на прощание и бросил на стол пятьсот рублей. А Юлик рад был: Димино пиво только триста пятьдесят стоило.
