Петрушка – душа скоморошья | страница 39

Бородач оказался прижатым к полу, а хозяин принялся старательно связывать «хворого» по рукам и ногам.

Поняв, что ему одному с тремя не справиться, возчик покорно лежал, задрав к потолку большую бороду.

Когда хозяин, довольный своей работой, поднялся с колен, Лука отпустил шею бородача, и тот наконец смог спросить:

— За что, люди добрые?

— Хворь на тебя, мил человек, напала, — проговорила со вздохом хозяйка.

— Прости, гостюшко, — поклонился связанному хозяин, — только для тебя же лучше. Бес в тебе бродит. К утру отойдёшь и дальше поедешь.

— Не ведал я, кум, — сказал Лука, — что хворый ты.

— Да не хворый я! — взмолился бородач.

— А малец богомазов, — кивнул на Петруху второй возчик, — говорит, что хворый.

— Ты? — растерянно спросил бородач Петруху.

— Я, — ответил Петруха.

— Значит, бес во мне бродит? — грозно произнёс связанный.

— Вестимо, — согласился Петруха. — Разве здоровый человек такое может сказать, что я пирогов и похлёбки не ем?

Бородач обалдело посмотрел на Петруху и захохотал так, что изба ходуном заходила.

— Развалит, развалит… — засуетилась хозяйка. — Держите его!

Но тут Лука, сообразив, что произошло, повалился от смеха на лавку.

Хозяин только руками всплеснул:

— Ну и малец! Ну и распотешил!..

Второй возчик, сутулясь от смеха, принялся развязывать узлы на ногах и руках бородача.

Неожиданно в смех ворвался детский плач.

Все замолкли, прислушались.

Полуразвязанный бородач так и застыл с раскрытым от хохота ртом.

— То внучка моя, — сказала старуха хозяйка. — Разбудилась…

Девочка не унималась, пришлось её снять с печи.

Увидев Петрухины вихры, она вцепилась в них руками и, перестав плакать, проговорила:

— Ярочка…

— Разве ж я с овцой схож? — смутился Петруха.

— Змей ты, а не овца! — захохотал снова бородач. — Выволочку бы тебе хорошую! Мужика так поддел, ну и ну…

Девочка желала быть всё время возле Петрухи. Видимо, среди больших бородатых людей Петруха казался ей самым подходящим товарищем.

Старуха, сославшись на бессонницу, начала возиться с опарой, по-прежнему с опаской поглядывая на храпящего бородача.

Петруха не знал, как развлечь прильнувшую к нему девочку.

— К деду хочешь? — спрашивал он и поднимал её к печке, на которой сладко посапывал хозяин.

Девочка в аккуратно повязанном, как у бабки, платочке отрицательно качала головкой, и на глаза у неё снова наворачивались слёзы.

— Теперь полночи спать не будет, — тихо сказала хозяйка. — Как встанет — так не уложишь. Ревёт и ревёт.

— Сказку хочешь? — предложил девочке Петруха.