— Сразу определимся, кто ты будешь в этом доме, — Барышев достал из карманчика пиджака светло-сиреневый платок и промокнул свой лоб. — Итак, свое имя ты можешь оставить при себе, потому что тебе невероятно повезло. Мой настоящий племянник — твой тезка. А вот фамилию мы тебе поменяем. Будешь представляться Григорием Старицким. Запоминай, молодой человек, кем ты будешь ближайшие три или четыре года…..
— Четыре, — подсказал Кирилл, молча слушавший Барышева.
— Четыре года, — медленно повторил хозяин и пару раз качнулся в кресле. — «Твой» отец, Михаил Андреевич, приходится мне троюродным братом по матери. «Мать», Любовь Юрьевна — в девичестве Садулаева, родом с Кавказа. Потом мы еще обстоятельно поговорим о корнях. Но на первое время этого будет достаточно. «Родители» твои проживали в Приволжске до девяносто восьмого года. Жили замкнуто и обособленно. Связь потерял с ними давно. К своему прискорбию узнал, что они погибли в автомобильной аварии. У них остался сын, это точно. Вот и возьмем за основу их трагическую жизнь. Оставшись один, молодой человек каким-то чудом узнает о существовании доброго дядюшки, обитающего черт знает в какой глухомани, и едет к нему. Естественно, я в порыве радости от появления очередного нахлебника, разрешаю ему пожить какое-то время у себя. Надеюсь, никто не станет копать так глубоко, чтобы наша афера стала достоянием компетентных органов. Понятно тебе?
— Да, — кивнул Гришка. — А как же другие родственники? Неужели у вас их так мало?
— Я не поддерживаю с ними тесную связь, — ответил Барышев. — Наш род обеднел и оскудел. Не думаю, что кто-то захочет глубоко копать, если не будет на это веских причин. Надеюсь, что тебе хватит благоразумия не возбуждать к себе излишнее внимание.
— Я постараюсь, — пообещал Гришка. — Но как же быть с другими родственниками?
— Въедливый какой, — усмехнулся Барышев, переглянувшись с волхвом. Кирилл слегка пожал плечами, как будто хотел сказать, что предупреждал о подобном. — Говори, что я был один из немногих, кто согласился принять тебя. По каким ты причинам захотел поехать на восток — придумаешь сам, не маленький. Теперь о некой Силе, о которой мне господин волхв говорил несколько часов в первой нашей встрече.
У Кирилла слегка дернулась бровь, но он снова промолчал, давая возможность Барышеву высказать все мысли.
— У Мишки, насколько я знаю, действительно были способности, — медленно произнес хозяин особняка. — Но как он распорядился ею по жизни — не знаю. Мы не виделись лет тридцать уже, если быть точным.
