Как только мы вышли в зал для приемов, Винтер дружески похлопал меня по плечу.
— Поздравляю вас, старина. Вы выдержали испытание. Казалось, уверенность снова вернулась к нему.
Я внимательно осмотрел своего похитителя.
— Вы имеете в виду короля Густава? — спросил я. Винтер даже замер от удивления.
— Но откуда вы знаете? Откуда вы, черт возьми, это знаете?
— О, должно быть, — с воодушевлением сказал Беринг, — в его мире Бернадотт тоже известен, не так ли, мистер Байард?
— Совершенно верно, мистер Беринг. Теперь наконец я все понял.
— О, мистер Байард. Буду вам чрезвычайно признателен, называйте меня просто Герман.
Он дружески пожал мне руку:
— Вы должны как можно больше рассказать нам о вашем замечательном мире.
В разговор вступил Рихтгофен:
— Предлагаю, господа, поехать на мою летнюю виллу в Дроттингхольме, отужинать, выпить и послушать рассказ о вашем мире, мистер Байард. А мы расскажем вам о своем.
Я стоял перед продолговатым зеркалом и не без удовольствия рассматривал себя. Добрых полчаса двое портных бегали вокруг меня и жужжали как пчелы, делая последние штрихи в творении своих рук. Следует отдать им должное: поработали они на славу.
На мне были бриджи узкого покроя из отличного серого сукна, невысокие черные сапоги из тщательно выделанной кожи, белая полотняная рубаха без воротника и манжет и сюртук голубого цвета, застегнутый на все пуговицы. Вокруг рукавов, от запястья до локтя, были нашиты петли из золотого шнура. Вдоль бриджей донизу шла отороченная золотом синяя полоса. На черном кожаном поясе с большой квадратной пряжкой и шведским королевским крестом, в украшенных драгоценными камнями ножнах висела рапира с отделанной орнаментом рукояткой.
На груди, слева, как и положено, к моему удивлению, висели все мои награды во вторую мировую войну. На погонах блестели яркие серебряные орлы полковника вооруженных сил США. Словом, я был облачен в мундир, соответствующий моему новому положению в обществе Империума.
Я был очень рад, что не позволил себе выродиться в мягкотелого слабака, столь характерного для департамента иностранных дел США. Размякшего и бледного от долгого пребывания в кабинетах и поздних выпивок на бесконечных официальных и неофициальных дипломатических встречах. У меня нормальная ширина плеч, вполне приемлемая осанка, выпирающий немного живот отнюдь не портит линии моего нового наряда. В хорошей форме всегда выглядишь настоящим мужчиной. Какого же беса мы напяливаем бесформенные двубортные костюмы невзрачной расцветки и плохого покроя?
