— А почему не домой?
— Мистер Байард, — очень серьезно произнес Бернадотт, — вы никогда не сможете вернуться в ваш мир. Империум предлагает вам любое вознаграждение, которое только вы пожелаете, но не это. Раскрытие существования империума в вашем мире настолько серьезно, что исключает даже самую мысль о вашем возвращении, однако…
Взгляды присутствующих обратились к генералу. Судя по его взгляду, он собирался сказать что-то очень важное.
— Чрезвычайный комитет уполномочил меня, — заявил он торжественно, — предложить вам чин генерал-майора, мистер Байард. Если примете мое предложение, вашим поручителем будет дело, о котором мы сейчас ведем речь.
Бернадотт протянул мне большой лист пергамента.
— Вам следует знать, мистер Байард, что Империум не присваивает званий, да еще таких высоких, без особых на то оснований.
— Такого звания еще нет в войсках Империума, — с улыбкой заметил Беринг, так же как и званий генерал-лейтенант и генерал-полковник; вы будете единственным в своем роде.
— Мы взяли это звание из вооруженных сил вашего мира в знак нашего глубокого уважения к вам, мистер Байард, — промолвил Бернадотт. Но от того, что оно необычно, оно не становится менее аутентичным.
Я слушал и смотрел на причудливый лист бумаги. Империум готов хорошо заплатить за выполнение столь необходимой для него задачи. ВСЕ, ЧТО Я ЗАХОЧУ! Видимо, чувства, отразившиеся на моем лице в этот момент, они приняли за самодовольство. Еще бы, сразу две генеральские звезды! Что же, пусть тешат себя этой мыслью. Я больше не дам им козырей в руки против себя.
И я ответил:
— Я обдумаю ваше предложение.
Теперь Бейл выглядел озабоченным. Он, видимо, ожидал, что я наотрез откажусь, а теперь считает, что я растерялся. Пусть думает, что хочет. Он надоел мне.
Тут заговорил Бернадотт:
— Я собирался совершить беспрецедентный поступок, мистер Байард. По собственной инициативе, как глава государства, присвоить вам звание полковника королевской армии Швеции — без всяких условий. И делаю это потому, что уверен в вас. К тому же это важно еще и чисто теоретически.
Он встал, улыбнулся и протянул мне руку:
— Поздравляю вас, полковник!
Я тоже поднялся. Все остальные уже стояли.
— В вашем распоряжении двадцать четыре часа, полковник, — сказал Бернадотт. — А сейчас препоручаю вас заботам графа фон Рихтгофена и мистера Беринга.
Рихтгофен обернулся к Винтеру:
— Не присоединитесь ли к нам, шеф-капитан?
— С удовольствием, — ответил Винтер, щелкнув каблуками и наклонив голову.
