Сердце пустилось в галоп, а горло свело спазмом, и только благодаря титаническим усилиям, мне удалось хоть немного успокоиться и хрипло спросить:
— Кто ты?
— О-о-о, храбрая девочка. Х-х-храбрее той, первой — хриплый смех, — так даже интерес-с-снее.
А потом оно, рвано перемещаясь с места на место, двинулось ко мне. И, остановившись в десяти сантиметрах, произнесло:
— Теперь понятно, ш-ш-што в тебе наш-шел Артур. Интерес-с-сно…
Это нечто поддалось еще ближе, вынуждая меня вжаться в стену, чтобы увеличить расстояние между нами. Рядом с этой сущностью я чувствовала себя очень странно — по телу ползали мерзкие мурашки, и постоянно хотелось то ли кричать, то ли плакать. Перед внутренним взором мелькали самые страшные и отвратительные сцены из моей жизни, сцены, которые я пыталась забыть и выкинуть из памяти: вот в дет. доме у меня пятилетней мальчишки, отобрав мою любимую и единственную куклу, сломали ее так, что починить было уже невозможно, вот прямо у меня на глазах Вику сбивает машина, и ее увозит скорая, вот Женя, моя первая любовь, говорит, что бросает меня и вообще ни когда не любил, а встречался с такой страшилой только ради секса.
С трудом вынырнув из жутких воспоминаний и собрав остатки храбрости, повторила вопрос:
— Кто ты?
Мне показалось, или в этих непроглядно-черных глазах промелькнуло удивление?
— Так быс-с-стро с-с-смогла вырватьс-с-ся? С-сильная, с-с-сладкая девочка! И поэтому я дам тебе с-совет — беги, беги так далеко, как только с-сможеш-ш-шь. Ос-ставь Торнэ. Он мой!
И после этих слов это существо исчезло, а свет включился сам собой. По стеночке я сползла на пол, потому что ноги отказывались держать свою хозяйку, и попыталась унять нервную дрожь, бившую все тело.
Посидев так некоторое время, встала и на негнущихся ногах отправилась на кухню. Прямо так — в халате, с влажными волосами и босиком.
Я настолько погрузилась в свои впечатления после этого разговора, что если бы кто-то спросил меня, как я оказалась в библиотеке с бутылкой вина и тарелкой нарезанного сыра, то вспомнить бы, даже при большом желании, не смогла. Этот отрезок времени просто не запечатлелся в памяти.
С тяжелым вздохом села, откупорила бутылку, сделала глоток прямо из горлышка и продолжила сверлить стену задумчивым взглядом.
В таком состоянии меня и нашел Эрик. Он присел на корточки напротив и тихо поинтересовался:
— Варя, что случилось?
Сфокусировала взгляд на младшеньком и, отпив из бутылки, ответила:
