…Постепенно, конечно, застроили. Теперь улица новая и называется по-новому: Московская. Современная, красивая даже улица.
А мне жаль было старой: отчетливый ансамбль представляла она собой, закрепив в своем складе — в особой плотности застройки, казалось мне, национальный характер казанского купечества.
Всякий раз, приезжая на родные могилы, а теперь приезжаю дважды в год, весной и осенью, — вижу всё новые приметы наступления Нового на Старое…
Большие деньги в Казани — нефтяная республика. Сквозь пласты старой почвы «прорастает» Новая Казань. Делается чище, удобнее для своих жителей… Я даже в своем сне видела: горожане не печалятся, собирая последние вещички на старых пепелищах…
Но вот «Проспект имени Шаймиева» — он откуда взялся?
Так из будущего! Он, безусловно, будет в Казани. Первый президент Татарстана более всех президентов достоин увековечивания в своей столице.
Я помню, что когда в 1995 году работала в большой газете СНГ «Деловой мир», с гордостью читала материалы нашего корреспондента по Татарстану: как щедро там финансируют сельское хозяйство. И как умно: не общим на всех оптом валят четверть годового бюджета, а согласно потребностям и заявкам самих хозяйств.
И добились устойчивых урожаев, невзирая на прихоти погоды и сроки прихода весны. А ведь земли Татарстана — то же нечерноземье, что и вся Центральная Россия.
Шаймиев добился, что нефть республики работает и на нее. Потому так бурно перестраивается ее столица, и становится все краше.
Меня удивила какая-то подспудная, не явная, логика всех сюжетов этого сна. Всех его, на трезвый взгляд, нелепых связей.
Я, вроде бы, уже привыкла, излагая в этой работе свои сновидения, к разным превращениям и совпадениям весьма далеких друг от друга времен и событий. Но обычно все происходило в моей частной жизни.
Здесь же какая-то «экономическая география», казалось бы, никак не затрагивающая личную мою историю. Разве я думала когда-либо о нефти в сочетании с православием? Как это могло привидеться: православный храм, монастырь, под сенью нефтеперерабатывающего завода в столице Татарстана? Ведь сегодня здесь преобладают мечети. Почему ж не в обнимку с мечетью, уж коли на то пошло, вырос нефтеперерабатывающий завод?
И почему… Почему сновидице, блуждающей по незнакомым кварталам родного города, при созерцании комплекса «церковь-нефть», приходят на память московские монастыри, возле которых должен быть ВЫХОД? И выход в виде московского метро?
