Командир и разведчики замерли. Тотчас и над их головами рассеялся веер светящихся трасс. И трое наших опять, уже второй раз за немногие минуты, порадовались: наугад стреляют, сволочи, нервничают.
— Быстрей за высокие ели, — поторопил Шеврук. — Кабы не зацепили ненароком.
Восьмое ноября на исходе. Белесо-дымная мгла заволокла все небо, и дальние перелески стали едва различимы. Стушевалась еще недавно отчетливо черневшая колея на шоссе.
Клинышек елового молодняка в полусотне метров. Здесь расположились в засаде Нечаев и только что принятый в отряд бухгалтер Лепилов. Лепилов рыхловат, оброс соломенно-пегой бородой.
— Глянь на свой хронометр, — Лепилов пошевелил плечами, чтобы хоть немножко согреться.
— Я только что смотрел, — напомнил Нечаев. Он плотнее запахнул у горла товарища воротник тулупа. — Впрочем, изволь… Было без двадцати двух четыре, теперь — без восемнадцати.
— Вот проклятье! Каждая следующая минута ползет все медленнее! Я думал — уже без пяти.
Молчание. Лепилов зябко передернул плечами. Нечаев стал протирать платком затвор шмайсера.
— А часишки-то твои… дамские ведь! Явно! — снова заговорил Лепилов. — А?..
Нечаев не выносил пустой болтовни. Но чувствуя, что напарник его изнемог от ожидания, ответил:
— Они трофейные. Как автомат немецкий мой, как твой карабин, как этот бинокль и как…
Не дав товарищу договорить, Лепилов снял бинокль с шеи и приник глазами к окулярам.
— По-прежнему никакого движения, — пробормотал он. — Вполне можно было поразмяться до четырех. Боюсь, руки затекут. Как тогда ловить на мушку? А, Нечаев?..
— Приказано затаиться. Не двигаться. Неужто не соображаешь? Если ты зыркаешь в бинокль, то немцы тоже не спят!.. Насчет прочего — не беспокойся. Если промажешь, то я подстрахую.
— Тогда на кой нас вдвоем снарядили сюда? Коли ты один справишься? На кой?
— А ты подумай. Может, и смекнешь.
Помолчали. Лепилов перевалился на бок. Принялся сгибать и разгибать ноги.
— А что за люди командир и комиссар? — начал он опять. — А?..
— Ты же был вчера в Улейке, когда они всех наших поздравили с двадцать четвертой годовщиной. Слышал и видел. Еще тебе надо?
— Простачка строишь? Я ж не внешностью интересуюсь.
— А души, видимо, ты разгадал. Раз в отряд попросился.
— Учти, я вдоль и поперек исходил здешние места, — сменил тему Лепилов. — Безошибочно провожу тебя к условленному месту сбора. Не сомневайся! — И добавил: — Пока доберемся туда — хлебнем лиха. Нам отсюдова дальше всех.
